Владимир Путин принял участие в работе международного дискуссионного клуба «Валдай». Президент России, политологи и эксперты из 30 стран обсудили вероятность глобального конфликта в XXI столетии, ценностные различия России и западных стран, а также проблему терроризма. Российский лидер в своем выступлении и последующих за ним ответах на вопросы дал оценку внешней политике США, рассказал о решении сирийского кризиса и раскрыл детали переговоров с лидером Сирии Башаром Асадом.
Владимир Путин напомнил мысль писателя Льва Толстого о противности войны человеческому разуму, но заметил, что война остается инструментом разрешения противоречий, который зачастую применяют, нарушая международное право.
— Военная сила, конечно, остается и долгое время будет инструментом международной политики, хорошо или плохо, это факт жизни. Другое дело, по международным правилам будет применяться сила или кулаки будут пускать по любому поводу, просто чтобы напомнить, кто в доме хозяин, — заметил президент России.
По словам Владимира Путина, неуправляемая конкуренция ведет к росту локальных и пограничных конфликтов, возрождается и гонка вооружений.
— Под предлогом ракет Ирана разрушена фундаментальная основа международной безопасности — США вышли из договора о ПРО. Иранская ядерная проблема решена. Угрозы не было и нет. Причина, вроде бы побудившая строить систему ПРО, исчезла. Мы вправе ожидать, что и работа над ПРО прекратится. Что на самом деле? Ничего подобного не происходит. Прошли первые испытания ПРО в Европе. Это значит, что, когда мы спорили, были правы. Нас ввели в заблуждение. Если говорить проще, пытались обмануть. Дело не в гипотетической иранской угрозе. Дело в желании разрушить стратегический баланс, чтобы диктовать свою волю конкурентам, да и своим союзникам, — сказал Путин.
Российский президент отметил экономическое противостояние — битву санкций. И под удар часто попадают «свои» — компании, которые вопреки санкциям сотрудничают с Россией.
— Вы знаете, это, конечно, может быть, не российское дело, но у нас же с вами дискуссионный клуб, поэтому я все‑таки позволю себе спросить: так с союзниками поступают? Нет, так поступают с вассалами, которые осмелились действовать по своему усмотрению, — их наказывают за плохое поведение.
Довольно подробно президент остановился на вопросе противостоянию терроризму. Путин назвал исламский терроризмом врагом цивилизации и предложил не разделять террористов на «добрых» и «злых».
— Не нужно играть в слова, делить террористов на умеренных и неумеренных. Хотелось бы понять, в чем разница? В умеренном количестве или нежным способом обезглавливают людей? Суть и методы одни — террор и убийство. Трудно вести двойную игру. Невозможно использовать часть террористов как таран для свержения неугодных режимов. Только кажется, что потом от них можно избавиться, — рассуждал Путин.
Российский лидер назвал ряд условий для победы над терроризмом и для урегулирования сирийского кризиса: освобождение территории Сирии и Ирака от боевиков, политический процесс в Сирии не под давлением извне и без ультиматумов, экономическое и социальное возрождение региона.
Владимир Путин рассказал, что уже есть движение к обмену данными о террористах между Россией и США. По мнению главы России, Сирия может стать моделью для сотрудничества. Ведь такие шансы уже были (окончание холодной войны, антитеррористическая коалиция в начале 2000-х), но они были упущены.
Профессор политологии Роберт Легвольд и экс-посол США в СССР Джек Мэтлок вступили в дискуссию с Путиным относительно развала Советского Союза и демократизации бывших его республик.
— Мы принимаем любой выбор [Украины]. Но какая демократия, если был третий тур («оранжевая революция». — «Известия»)? Как же принять госперевороты? Вы нам тут Ирак и Ливию устроите! Прямо в законе США прописано — он, правда, об Украине, — «целью является демократизация России». Можно представить, что в нашем законе было бы прописано: «Целью является демократизация США»? Это как минимум невежливо. А в принципе могли бы, — ответил Владимир Путин, приведя случаи, когда из-за системы выборщиков президентами США стали те политики, за которых проголосовало меньше граждан.
Вскоре обсуждение вновь вернулось к теме Сирии. Спикер Исламского консультативного совета Ирана Али Лариджани высоко оценил действия ВКС РФ в сравнении с ударами коалиции.
— Сила террористов в продаже нефти, они же не на ослах ее возят? На танкерах. Почему коалиция не бомбила их? Так и скажите, мы против Асада, — сказал Лариджани.
— Получают отчеты. Там такая детонация боеприпасов — разлетаются чуть ли не до самолетов. Ощущение, что боеприпасы со всего Ближнего Востока. Вопрос — на какие деньги? Но сирийская армия демонстрирует успехи. Они пока малые. Но они есть. И уверен, они еще будут, — добавил Путин.
Российский лидер решил рассказать об одном из итогов встречи с Башаром Асадом.
— Приоткрою завесу наших переговоров с президентом Асадом. Я спросил у него: как вы отнесетесь к тому, если мы найдем сейчас в Сирии даже вооруженную оппозицию, готовую противостоять и реально воевать с ИГИЛ? Как вы отнесетесь, если мы поддержим их усилия в борьбе с терроризмом, как поддерживаем сирийскую армию? Он ответил: «Отношусь положительно», — рассказал президент.
По его словам, в данный момент российская сторона рассматривает возможности перевода этих планов в практическую область.
Директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов задал конкретный вопрос о возможных потерях в личном составе российских ВКС в Сирии, ведь уже обсуждается передача комплексов противодействия авиации вооруженной оппозиции. Путин ответил, что надеется, что ПЗРК не передадут, так как в случае попадания комплексов в руки ИГИЛ под удар попадут и американские самолеты. Президент признал риск потерь среди личного состава и назвал летчиков героями.
— Еще 50 лет назад ленинградская улица научила меня правилу: «Если драка неизбежна, бить надо первым», — отрезал Путин. — Угроза терроризма от наших действий в Сирии не стала ни больше, ни меньше, она была и есть. Лучше воевать с ними там, чем ждать их здесь.
0
25.00
