Уже через пару часов, как только прогремел взрыв в кафе «Сепар», унесший жизнь главы ДНР, все границы республики были перекрыты. Донецкощетинился постами и патрулями, офицеров отозвали из отпусков, на фронте «усилили бдительность», хотя все прекрасно понимали - враг уже сделал свое дело, напал из-за спины и скрылся...
Донецк опять оказался пустым, как в страшные месяцы лета 2014-го. Мне было с чем сравнивать. Опять проспекты без машин проглядывались во всю длину, исчезли и пробки, и прохожие.
- Где люди? - спросил я у старого донецкого друга.
- Димка, разъехались все. Лето перебивались по своим садам и огородам, а потом уехали туда, где у них дети в школу пойдут. Кто в Россию, кто на Украину. Я тоже уеду через десять дней, работу ищу в России.
Бизнес друга окончательно загнулся по формуле «мы всем должны, и нам все должны». Он выдернул последние деньги. Сменил BMW на «уазик» и второй месяц маялся на содержании у жены, благо та работала в госструктурах. Все ждал, когда его кандидатуру рассмотрят донецкие силовики. Они все рассматривали и рассматривали, даже посоветовали купить «горку» (полевую форму), ремень и ботинки и ждать… Но никому оказался не нужен бывший милиционер с опытом оперативной работы на «земле», без косяков и взысканий. А теперь и подавно не потребуется: после того что случилось, в ДНР ожидается большая чистка в силовых структурах. Это логично.
- Выкрутимся, - говорит мне донецкий друг.
- Не. Да они к нам сами поприезжали, полгорода укропов. Навозвращались, видать, там-то совсем кисло.
Выяснял специально - не сахар.
- Во-первых, ты там реально сепар (сепаратист) для всех, - загибал пальцы крепкий пожилой и бывалый мужичок, попавшийся мне на улице. - Во-вторых, «коммуналка» просто дикая - 6000 гривен за газ зимой. Машина угля - 4 тысячи гривен. В-третьих - 11 тысяч заработал, семь за жилье отдал. Лучше дома бедовать.
Мужик, против заведенной в Донбассе привычки, не спросил меня в конце разговора: «Когда Россия нас заберет?» Я это тоже отметил. С товарищем договорились о связи через соцсети - телефон в Донецке опять вещь ненадежная. Сеть «ложится» через день. Но симку местного оператора все-таки нужно было иметь в запасе. Стены у входа в его офис были густо заклеены объявлениями: «Автобусы в Харьков, Днепр, Киев, Ростов, Симферополь», «Работа в России, Киеве, Польше» и неожиданно - «В Шри-Ланке».
Первые сутки я мучился в Донецке нехваткой чего-то важного, без которого реальность не складывалась. Перед сном понял - нет привычной канонады за городом. Тихо. От этой тишины некоторые уголки Донецка еще больше напомнили мне чернобыльскую Припять.
МЕНЯЮ ПРАГУ НА ДОНБАСС
- А я постоянно вокруг себя слышу - этот уехал, тот уволился и собирается… - говорит мне бывший журналист «Свободы» и житель Праги, а теперь - Донецка Андрей Бабицкий. - На Россию обида... Людям сложно понять, что руководство России думает и о судьбе почти 150 миллионов россиян.
- Я знаю, о чем в России думают. О перспективе войны с 40-миллионной страной при полной ее поддержке Западом.
- Ну и четыре с лишним года войны в Донбассе - это перебор. Людям надо воспитывать детей, думать об их будущем - ну а какое будущее? Вот люди и уезжают каждый день.
Андрей в Донецке уже четвертый год, и у меня есть ощущение, что он поселился здесь навсегда. Его маленькая квартирка забита винтажем - советскими фотоаппаратами, каким-то мелким художественным литьем, старинными часами. На барахолке в Донецке все это стоит сущие копейки, и люди расстаются с вещами без сожалений. Такой общественный тренд. Пугающий.
Андрей считает, что отчасти это легкий психоз:
- Зарплаты уменьшаются, цены потихоньку растут. Но я бы не сказал, что уровень жизни упал заметно. На людей просто накатила общая депрессия. Больше всего угнетает отсутствие перспектив. Невозможно строить свою жизнь и планировать - никто, вообще никто не знает, что будет завтра. Тем не менее при всей этой отвратительной липкой тянучке на прощании с Захарченко стало ясно - люди не изменились. И выбору своему не изменили. 200 тысяч человек проститься пришли! И главное - недовольство своей властью или судьбой не конвертируется автоматически в любовь к Украине.
- Какие могут быть варианты судьбы республик?
- Для меня идеальный вариант - абхазо-югоосетинский. Признание Россией и интеграция. Частичное признание Донбасса давно уже произошло - рублевая зона, тридцать с чем-то документов, которые принимает Россия, права, автономера, паспорта, дипломы и так далее. И, мне кажется, этот процесс ускорится. Потому что убийство Захарченко - аналог того самого, ожидаемого «большого наступления» Украины. Это перелом, веха. Он случился. Теперь все ждут реакции Москвы. И тут есть такой неприятный момент для России. Украина же называла Захарченко «главой оккупационной администрации». Они считают, что это управляемая Москвой территория. Донбасс лишь инструмент в ее руках. И если Киев так нагло ведет террористическую войну в Донбассе, запросто может перенести ее и в Россию. Если не будет жесткого ответа Москвы, это произойдет. Ответ должен быть.
- Гипотетическая победа в войне (которой может и не быть) Порошенко, похоже, не нужна, ему нужно лишь «чрезвычайное положение» и отмена выборов на Украине.
- Вполне возможно. Украина же постепенно становится Ичкерией - разбалансировка государственного механизма полная. Общество черпает энергию из чистой ненависти к России. И теряет пропорции реального мира. Я помню поход Басаева и Хаттаба на Дагестан, он же искренне считал, что Ичкерия одержала в Хасавюрте военную победу, а не политическую. То есть полная потеря реальных представлений о противнике, которого они провоцируют. С украинцами - все то же самое.
УЛЬТРАШИЗОФРЕНИЯ
Но официально жизнь в Донбассе неуклонно улучшается. Рост экономики чуть ли не 80% в отдельных отраслях, что является предметом саркастического юмора в кухонных диспутах. Хотя объективно заводы продолжают открываться. В минувшем декабре запустили Алчевский металлургический.
С пресс-секретарем комбината, известным донецким журналистом Рамилем Замдыхановым, встретиться лично не получилось - между республиками таможня, а в эти тревожные дни она работает по своему графику. Есть вероятность не доехать или не вернуться. Я думал, только у меня этот факт не укладывается в голове - граница между ДНР и ЛНР! У Рамиля, оказывается, тоже.
- Нет, я понимаю, что может мешать нам объединиться с Россией, но что мешает объединиться республикам? - говорит он мне по телефону.
Впрочем, Россия республики не бросает, без нее комбинат по-прежнему стоял бы мертвый, а сейчас ожил и потянул за собой городок Алчевск.
- Сейчас 12 тысяч человек работают, непрерывный цикл. А год назад была тишина в цехах, - говорит Рамиль.
- За счет каких ресурсов перезапустили комбинат?
- Комбинат в сфере влияния одной югоосетинской компании, но все понимаем, конечно, что деньги из России. И сырье тоже - железная руда в ЛДНР отсутствует, как факт. Да и при Украине руду завозили чуть ли не из Южной Америки.
- А сбыт продукции?
- Россия и внутренний рынок. Металлопрокат отвезут в Харцизск, там из него сделают трубы большого диаметра и вернут их в Луганск - там собрались менять водопровод, это большая проблема, еще довоенная. В Алчевске будут менять. Чтобы вы понимали, сейчас у нас вода есть только 12 часов в сутки.
И мы в нашем разговоре опять вернулись к таможням между республиками, потому что нужно оплачивать и вывоз металлического листа, и ввоз обратно в ЛНР сделанных из него труб. Какой-то тяжелый бред. Шизофрения?
- Я бы хотел избежать вот этого грубого сравнения, - деликатно заметил Рамиль. - При шизофрении в одной голове две точки зрения уживаются… У нас этих точек зрения три. Мы независимые государства, это было определено референдумом, а с другой стороны - «Наша Родина - Россия». А с третьей стороны есть минские соглашения, по которым мы - часть Украины. И пришло время определиться. А пока все как в анекдоте про политтехнологов, которые объяснить могут любое явление или событие, а понять его - нет.
Донецк
0
12.00
