ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Март 11, 2020

— Юристов и экономистов снова вернёте?

— Мы, конечно, постараемся соблюсти разумный баланс между «лириками» и «физиками», между гуманитарным, техническим и естественнонаучным знанием. Было много нареканий, что в конце девяностых — начале нулевых случилось перепроизводство юристов и экономистов, что, кстати, при более глубоком проникновении в суть вопроса выглядит не совсем уж трагично. По сути, юридическое и экономическое образование — это универсальный навык, который необходим людям, работающим в самых разных областях. Недаром изначально во всех университетах мира традиционно было три факультета: богословский, юридический и медицинский. Одни изучали высшие материи, другие — как организовано общество, третьи — человека. В нулевые годы начался крен в другую сторону: количество мест на технические, инженерные специальности и направления стали увеличивать. В итоге мы порой имеем по 3-5 бесплатных мест в магистратуре по филологии, практически не имеем бесплатных мест, к примеру, на журналистику в ряде университетов. А ведь гуманитарное образование — это передача культурного кода, определенная культурно-историческая матрица государства. И если мы не поддерживаем лингвистику, филологию, историю, археологию, то рано или поздно это обернется большой трагедией. Кто будет платить за то, чтобы быть филологом или историком? Это в большей степени призвание, чем профессия юриста или экономиста. Но без истории, филологии сложно представить развитое общество.

— Нельзя не согласиться...

— Что ещё получается, когда мы «зажимаем» гуманитарные науки? На эти специальности резко увеличивается конкурс. При этом выпускники с низкими баллами ЕГЭ идут на инженерное направление. Если абитуриент не знает на должном уровне математику и физику, почему государство должно инвестировать деньги в такую подготовку?

С девяностых произошло взросление общества. Теперь нет той безумной волны, когда все хотели стать юристами и экономистами. Есть полное понимание, что ты в первую очередь должен быть успешным. Вне зависимости от того, какую профессию ты выберешь. Поэтому у нас рост интереса и к педагогическому образованию, и к медицинскому.

Сколько вузов выбирать?

— Эксперты считают, что денег, которые выделяются вузам, особенно в регионах, недостаточно: ветшают здания, устаревают лаборатории.

— С прошлого года разворачивается большая программа по капитальному ремонту вузов. Число выделяемых государством средств в этом году увеличится в 3,5 раза, с 6,5 млрд рублей до 22 млрд. Это отдельная ахиллесова пята — состояние зданий, сооружений, помещений. За год исправить ситуацию невозможно. Но, развернув последовательную программу, мы можем многого достигнуть. Особенно если будет поддержка еще региональных властей, и сегодня такие примеры становятся реальностью.

— В последнее время все больше разговоров о том, что абитуриентам слишком хорошо живётся и 5 вузов, куда они могут подавать документы для поступления, — это много. Есть ли планы сократить или будете стоять на прежних позициях?

— Та практика, которая сегодня есть, зарекомендовала себя неплохо. Относительно расширения мысли есть, но готового решения пока нет. Если это будет в интересах абитуриентов, мы обязательно его примем. Сегодня на разных площадках обсуждается, как усовершенствовать правила приёма в вузы. Основной спор идет в части дополнительных баллов (сегодня абитуриент может получить до 10 баллов дополнительно за свои достижения — олимпиады, спортивные успехи и другие по решению вуза), количестве и качестве олимпиад, которые дают возможность внеконкурсного зачисления. Предлагается также задействовать портал госуслуг и прочие электронные сервисы, чтобы облегчить возможности для поступления.

— Многие вынуждены получать высшее образование платно. Но цены в ведущих вузах зачастую такие, что многие ребята едут в Европу, где учеба стоит примерно так же, а то и дешевле, чем у нас. И мы таким образом теряем свою молодежь. Нельзя снизить стоимость?

— Здесь опять же нужен разумный баланс. Если высшее образование будет стоить копейки, то и качество его станет соответствующим. С одной стороны, министерство не может жестко диктовать стоимость обучения. Есть только ограничения по нижнему пределу: ни один вуз не может установить стоимость обучения меньше, чем государство выделяет на подготовку такого же специалиста. К примеру, если государство подсчитало, что обучение физика стоит 100 тысяч рублей в год (в норматив входит оборудование, зарплата преподавателям и т. д.), а вуз предлагает обучить за 40, то возникает вопрос: какого физика там готовят? Верхней границы в нормативах нет. Чем престижнее университет и факультет, тем выше стоимость обучения. Таковы законы рынка, конкуренции. Однако нельзя допускать злоупотреблений по стоимости. У министерства как учредителя вуза есть для этого возможности. Мы можем рассмотреть, какова структура затрат на обучение. Поэтому, если выявим факты необоснованного завышения стоимости, конечно, будем реагировать.

Чем университеты помогут школам?

— Платно учится больше студентов, чем бесплатно?

— Это не так. Количество тех, кто обучается на очной форме за счет средств бюджета, значительно превосходит число тех, кто обучается платно. В 2018/19 учебном году бесплатно учились 1 млн 441 тыс. человек и 882,7 тыс. — платно. В магистратуре бесплатных студентов в 4 раза больше «платников». На заочной форме обучения цифры меняются: 369 тыс. учатся за счет государства и 1 млн 252 тыс. человек — платно.

Почему так? Государство делает ставку на очную форму обучения. То есть на выпускников школ. Им нужно обеспечить бюджетные места, предоставить по возможности общежитие (поэтому мы сейчас ставим задачу строить студенческие кампусы), стипендию, гранты. Всё это даёт возможность человеку получить хорошее образование. Почему так много «платников» на заочной форме? Чаще заочное образование люди получают дополнительно, имея профессию, когда они уже встали на ноги и могут себя обеспечить. Поэтому вполне справедливо, что государство инвестирует бюджетные средства здесь в разумных пределах.

— Вузы часто высказывают претензии, что немалое число студентов так плохо подготовлены в школе, что на первом курсе приходится их доучивать по школьной программе.

— Да, университеты сегодня, дипломатично скажу, озабочены подготовкой в школе. С одной стороны, это традиционная для любого времени и любой страны ситуация. Ещё классик написал: «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: богатыри — не вы!» Ничего не изменилось. С другой стороны, есть объективные причины для снижения качества студентов. Одна из них — низкий спрос на педагогическое образование в предыдущие годы. Существовал своего рода двойной негативный отбор, когда не самые лучшие выпускники школ шли в педагогическое образование: непопулярно было быть учителем, зато поступить проще. А потом из тех, кто поступил и отучился в педвузе, далеко не все хотели работать в школах. Плюс к тому в советское время не было такого разрыва по уровню образования между городской и сельской школой. А в вузы шло 15% выпускников школ, была беспрецедентная конкурсность. Поступали лучшие из лучших. Поэтому сегодня поднятие престижа профессии учителя и среднего балла ЕГЭ, другие стимулирующие меры призваны привлечь в учительскую профессию лучших выпускников, чтобы качество образования в самой школе становилось другим. И этот процесс уже начался. А университетам надо идти в школы и помогать: проводить олимпиады, привлекать ребят в технопарки, предлагать разные формы дополнительного обучения. Вузы кровно заинтересованы в том, чтобы качество школьного образования было высоким.

Как выбрать хороший вуз?

— Но, справедливости ради, и сами вузы не всегда дают хорошее образование. Планируется ли их дальнейшее сокращение?

— Поставлена задача завершить работу и закрыть оставшиеся вузы-пустышки. За последние 10 лет проделана огромная работа, и количество неэффективных вузов и филиалов беспрецедентно сократилось. Почему это было необходимо? В девяностые годы количество вузов выросло астрономически, поступить туда стало так же легко, как сходить в магазин. А количество качественных преподавателей высшей школы сократилось, лучшие стали уходить в другие сферы из образования. Но почему-то при этом все филиалы и вузы были обеспечены преподавателями. Кто же пришел тогда в высшую школу? Пришли те, кто традиционно не занимался наукой, не был подготовлен к обучению студентов. И дальше снова по классику: учили «чему-нибудь и как-нибудь». Есть определенная категория людей, которых эта ситуация устраивает, которым нужно не образование, а диплом. Но она в любом случае не устраивает нас. И мы на этот союз незамотивированных студентов и сомнительных филиалов и вузов спокойно смотреть не будем. Есть договоренность с Рособрнадзором на совместную работу по очищению системы. Сразу хочу сказать, что никакой кампанейщины не планируется. Мы будем советоваться и взаимодействовать с региональными властями, обсуждать каждую такую ситуацию с губернаторами.

— Что посоветуете абитуриентам при выборе вуза? Как не поступить в тот вуз, который закроется через год-два, из-за чего человек окажется на улице и без диплома?

— Я бы порекомендовал абитуриентам прежде всего изучить документы вуза. Они должны публиковаться на сайте образовательной организации, размещаться на сайте Рособрнадзора. Выясните, есть ли у вуза действующая лицензия на образовательную деятельность и государственная аккредитация на ту программу, по которой вы хотите обучаться. Бывают такие филиалы и вузы, у которых есть лицензия, то есть они вправе учить по программам высшего образования, но у них нет аккредитации, они не вправе выдавать диплом государственного образца. Это примерно то же самое, как когда вы заходите в кафе и вам говорят: «Можете выбрать блюда из меню, мы это в принципе готовим. Но мы не гарантируем, что это будет съедобно и вы не отравитесь». Второе, на что нужно обратить внимание, — состав преподавателей и материально-техническая база, наличие лабораторий. Сегодня вузы проводят дни открытых дверей, всё это можно увидеть своими глазами. Если сомневаетесь, позвоните в Рособрнадзор или в министерство, специалисты всегда дадут информацию. Кроме того, в интернете всегда можно найти информацию о выпускниках данного вуза: насколько они успешны, чего добились.

Кто придумает вкусную морковку?

— Вы возглавили нацпроект «Наука». Что даст его реализация простому человеку, нашим читателям, например?

— Практическим результатом нацпроекта должно быть улучшение жизни людей. Для каждого — в своем конкретном измерении. К примеру, если человек увлекается садоводством, создание новых сортов томатов, огурцов, морковки с лучшими вкусовыми качествами — это и есть практическое воплощение нацпроекта, понятное большинству российских любителей огородов и садов. А для этого необходимо реализовать мощнейшую федеральную научно-техническую программу по развитию генетических технологий. Для этого — организовать большие коллективы ученых, сформулировать задачи и обеспечить ресурсами исследования. Генетические технологии — это один из приоритетов в науке не только в России, но и в мире. Мы здесь должны быть на передовой, поэтому такая программа вошла в национальный проект. Генетические технологии касаются не только сельского хозяйства. Они необходимы в медицине, даже в промышленной микробиологии, когда разрабатываются компоненты, позволяющие разлагать нефть, работать с пластиком и так далее. Отдельное направление — строительство и модернизация судов для изучения Мирового океана. Все понимают сегодня значение ядерной физики и роль России в развитии ядерной энергетики. Создаётся сеть уникальных установок класса «мегасайенс». Направлений много. Результаты могут быть самыми разными, от фундаментальных, когда учёные смогут объяснить те или иные аспекты существования Вселенной, до появления новых материалов. Это может быть новая удочка, лопата для тех же садоводов. Или новый сплав для производства автомобилей. Наука должна существовать не ради себя, она должна давать конкретные практические результаты для экономики. Пока что взаимодействие университетов, науки и индустрии даётся непросто. Но мы к этому идем.

— Как вы будете выстраивать отношения с научными институтами, Академией наук?

— Академия для министерства — стратегический партнер. Объединившись и найдя точки соприкосновения, не воспринимая друг друга как конкурентов и не используя недобросовестные практики, мы можем достигнуть гораздо большего. Да, борьба с фальшивыми диссертациями, платными липовыми научными публикациями необходима. Это идет на пользу, на оздоровление науки. Важно здесь избежать злоупотреблений, чтобы мнимая борьба с лженаукой не стала инструментом сведения счетов друг с другом и недобросовестной конкуренции в научной среде. И разобраться в этом порой нелегко. Но, думаю, мы справимся.