ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Янв. 17, 2022

"Нормой в России должна стать трехдетная семья" - это формула президента Владимира Путина для нацпроекта "Демография". Однако у нас на смену двухдетной семье идет малодетная: еще в 2015 году коэффициент рождаемости составлял 1,7 ребенка на одну женщину, теперь он "плавает" между 1,5 и даже 1,3. Что происходит?

Ольга Воробьева, главный научный сотрудник Института демографических исследований РАН, профессор кафедры демографии и миграции МГИМО и кафедры демографии МГУ:

Обратили внимание, как президент Путин на одной из пресс-конференций ответил на коварный вопрос: "Что не дает президенту Путину спать по ночам?". Сказал, как предупредил: "Демография".

В год у нас естественная убыль населения составляет до двух миллионов человек, а рождаемость - менее 1,5 миллиона. И без того непростую картину усложняют последствия от COVID-19: в 2019 году - 317 233 смертей, в 2020-м - 702 072. Опасные тренды. Особенно на волне двух демографических спадов - 1943-1944 годов и 1990-х годов. В первый спад родилось очень мало детей, сегодня они и их дети чаще всего и умирают. В 90-е рождаемость снова резко упала, а теперь костяк деторождений составляют те дети 90-х.

Юрий Крупнов, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития:

Тут вот еще какая засада. То, что предлагает президент - восстановление прироста населения при падении рождаемости, - революция. Но демография - консервативная система. Как семья. Это здорово - провозгласить нормой трехдетную семью, но новая русская норма - семья с одним-двумя детьми. И в лучшие-то 2013-2015 годы, когда шел относительный рост рождаемости, его коэффициент еле дотягивался до 1,7. Хотя необходимый для простого воспроизводства населения уровень составляет 2,15 рождения. Даже в исламских семьях в Москве и в городах Кавказа рождаемость не поднимается выше 1,9. Выше показателя 2,3-2,4 = в деревнях. Но причины этого - не в открывшихся в деревне перспективах, а в отставании сельской жизни.

Для сравнения: в Москве перестали рожать, сохраняя прирост населения, в 1965 году. На российском Кавказе "1965 год" наступит в 2025 году. И вот тут нам надо быть готовыми противостоять двум мифам. Мол, рождаемость не может опуститься ниже самовопроизводства и "природа свое возьмет". Не возьмет. Даже в китайском Гонконге приходится всего 0, 8 ребенка на женщину.

Второй миф - о необратимости депопуляции, которую нельзя остановить. Мол, "демографическая зима" - нежелание рожать детей и стремление зачатие жизни доверить пробирке - "закон эволюции". Коммерческая чушь тех, кто на этих мифах вожделеет сколотить состояние.

Может переломить депопуляцию трехдетная семья хотя бы в условном среднем классе?

Юрий Крупнов: Этого уже мало. Проблема в том, что страна последние 10-15 лет живет в противоположных трендах. Их четыре. Довлеет главный - малодетность.

Второй дает надежду: до 25 процентов увеличилось количество многодетных семей. Трех-четырех детей растят не только в религиозных и сельских семьях, но и в бизнес- и в творческой среде. У бизнеса есть средства. Понятна инерционность традиционализма, но то, что многодетные семьи появляются у ученых, художников, IT-инженеров, врачей - это и шанс, и вызов обществу потребления с его негласным отказом от большой семьи.

Третий тренд - однодетность. Еще тренд - "чайлдфри", или нежелание иметь детей. И "чайлдхейтинг", или принципиальный отказ от детей. "Чайлдфри" хотя бы говорят, что пока не готовы к детям. "Чайлдхейтеры" стоят на том, что "дети уничтожают жизнь и творчество индивидуума".

Главным может стать любой тренд, так как в обществе есть запрос на смелость и нестандартность. Не сгруппируемся - "маргиналами" станут семьи с одним ребенком, а "нормальными" - бездетные. Чтобы не скатиться к крайностям, нужно наступление по всем фронтам. Оно подразумевает союз богатых, не очень богатых, бедных, всех семей - однодетных, трехдетных, многодетных и даже бездетных через усыновление. Для этого на государственном уровне нужно задать новую общественную норму - многодетность.

Мадонна на "прожиточном минимуме бомжа"

Ольга Воробьева: Я бы тоже не ставила только на средний класс. Он мал, пока неустойчив, в нем самый долгий отказ от детей - до 30-34 лет. В его среде вырос средний возраст вступления в брак - с 22-25 лет до 28-29. А фертильный или век рождения детей женщины короток - 16-18 и до 39 лет. Вот и получается, что успешные люди часто успевают родить одного ребенка.

Но и бросать камни в огород условного среднего класса, все равно, что стрелять себе в ногу в надежде побежать быстрее. Все просто: люди, умеющие зарабатывать, боятся рожать. Бытие определяет сознание: со времен СССР и до сих пор в прожиточный минимум среднего класса не включены расходы на приобретение жилья. Но в СССР жилье дарилось государством, в России покупается, часто ценой ипотечной кабалы в полжизни. Демограф Владимир Литвинов такую "вилку" выживаемости российского среднего класса назвал "прожиточным минимумом бомжа".

Насколько материнский капитал решает эту проблему?

Ольга Воробьева: Он как ресурс хорош на короткой дистанции, - крыша над головой есть, кстати, часто однокомнатная, реже - двухкомнатная квартира, но они не располагают даже к двухдетной семье. А семья - это вовсе не приобретение жилья, это лишь шаг на пути ее становления. Поэтому у среднего класса, как и у всех групп общества, сложились и пока сохраняются, три пика рождаемости. Первый - в 18-25 лет, простите, "по залету" Ромео и Джульетты, когда семья еще "гол как сокол", а рожает "потому что". Затем, если семья преодолела кризис безденежья и "прожиточный минимум бомжа", осознанно рожает в 30-34 года. И, наконец, после 35 лет, "мадонна" - тоже сознательно! - рожает младенца, но уже в браке она или нет - другой вопрос. Чаще такая мадонна разведена или не была замужем.

Так в России "через колено" складывается формула поздних браков, когда первый, порой и второй пик рождаемости семьи минуют. Остается третий пик. Чтобы его поддержать, реанимировать первый и укоренить второй пик рождаемости, необходимы системные вливания со стороны государства. А это не только материнский капитал, который тут же расходуется на приобретение жилья и перестает работать на долгоиграющие цели - детские кружки, образование, здоровье, отдых - все то, что образует развитую личность. Из этого круга каждый выкручивается сам, как может.

Полагаю, мы придем к тому, что пособие на каждого ребенка хотя бы в размере 3-5 тысяч рублей в месяц, станет нормой. И эти деньги будет платить Пенсионный фонд, и так растить себе будущих плательщиков. Либо, что мудрее, надо поднимать уровень жизни условного среднего класса до реального среднего класса. Кстати, в России рост уровня жизни всегда влечет рост рождаемости. Так было после Великой Отечественной войны, так было в 80-е годы, так было в 2013- 2015 годах. Этим мы спасительно отличаемся от Запада, где рост уровня жизни дает сокращение рождаемости.

Ковчег-усадьба Ромео и Джульетты

Взаимозависимость роста уровня жизни и рождаемости - особенность российской ментальности, то самое отставание села от города, или разные целеполагания, например, в России и ЕС?

Юрий Крупнов: Скорее, общие риски поиска трансформации семьи и ее ценностей в меняющемся мире. Точно так, как нам надо искать точки соприкосновения союза однодетных, трехдетных, многодетных и бездетных семей, так же системно надо нащупывать способы работающего на семью повышения уровня жизни.

"Слепой" рост уровня жизни - это как "слепое" увеличение рождаемости. Оно не приведет ни к чему хорошему, а усугубит проблемы: в стране и так рождается лишь 27-30% здоровых детей. Поэтому, как ни крути, а вектор развития жестко диктует расстановку приоритетов. Они со скрипом, но складываются - национальные доходы вкладываются в высокие технологии и науку, образование, бесплатную медицину, не всегда доступную. Такая стратегия дает стране шанс превратиться не в сырьевой придаток "золотого миллиарда", а в страну с наукоемкой индустрией. Ведь перспективы рождающегося сегодня ребёнка определяются тем, какого качества и в каком количестве ожидают его рабочие места через 25 лет. Правда, пока однобокая урбанизация индустриального типа остается одной из причин идущей депопуляции. Ведь в мегаполисах и даже деревнях, которые вахтой смывает на заработки в мегаполисы, не рожают второго-третьего малыша, рожают в основном в маленьких городах. Поэтому страна должна перейти к усадебно-поместной малоэтажной урбанизации.

Ольга Воробьева: Пока выбор жилья невелик: ипотека, земельный надел или квартира по социальному найму. А местные власти даже через материнский капитал умудряются выделять земельные участки в чистом поле. Чтобы этого избежать, нужна альтернатива - бесплатная квартира. Но институт социального найма не развит, его вместе с частным усадебным строительством надо воссоздавать.

Тут есть опасность того, что чиновники, решающие земельные вопросы, продолжат игру по "своим правилам", как это происходит с жильем для детей-сирот. Или "игра" может привести к тому, что землю семьи де-юре получат, но не смогут жить на выселках. Опять же как это происходит с переселенцами-соотечественниками, нередко многодетными.

По-моему, говорящие цифры: с 2006 по 2019 годы - годы действия госпрограммы "Соотечественники" - в Россию переселились чуть более 1,1 миллиона человек, а сбежали с выделенных наделов земли или квартир "у черта на куличках", по разным данным, от 250 тысяч до 350 тысяч человек. Парадокс: в обход программы, сами переселились более 3 миллионов! Вот он - ресурс вопреки всему. Вот еще почему нужен новый национальный проект, новая идея нацпроекта "Демография" - жилье для семьи.

"Младенец из пробирки" и рантье

"Дети из пробирки" или ЭКО - способ решения проблемы рождаемости?

Юрий Крупнов: Преувеличенная проблема. Органическим бесплодием или неспособностью рожать страдают от 1,5 до 3% семей. Программа ЭКО может составить 1,5-2% процента нацпроекта, а 1% может остаться коммерческим. Но вот то, как репродуктивная проблема решается - национальный позор. Он уже не в том, что врачи на первые, бесплатные ЭКО-процедуры по госпрограмме направляют людей в государственные центры, где новички в 99 процентах случаев не забеременеют. Эту "фишку" народ раскусил и идет в частные клиники. Они семьи "пускают по кругу" дорогостоящих услуг, где и частные, и врачи-бюджетники, которые, как правило, подрабатывают в частных центрах, имеют мзду. Известны случаи, когда в частной клинике забеременеть удается с пятого-седьмого раза. Бандитизм? Ничего личного - государство играет на частные интересы, понижая государственные центры и бюджетные средства до уровня бесполезной консультации, а по сути - "проходного двора".

Эта игра выходит за рамки здравого смысла. Смысл в том, чтобы ее вернуть в поле интересов семьи и государства, чьи траты из бюджета часто расходуются вхолостую. Достаточно расставить приоритеты: ЭКО - это лишь 1,5%, может, 3% проблемы бесплодия. Угрожающе выросла другая проблема - функциональной бездетности. Ее рост составляет до 10%. Функциональная бездетность - это не органические поражения, а приобретенные. Их подхватывают молодые. Они хотят иметь детей, но не понимают, почему не наступает беременность. Мода на оголенные пупки у девушек, на "спортивное" стероидное питание у юношей, простатит уже в 23-25 лет, ослабленность сперматозоидов, спрос на вейпы, фастфуд, энергетики и прочий пищевой мусор - все это вместе подкашивает репродуктивные возможности молодых. Вот куда надо направлять передовые медицинские технологии, и не за счет ублажения интересов частных фирм. Чем не еще одна точка приложения сил для нацпроекта "Демография"?

Ольга Воробьева: И миграция, ведь не только соотечественников, но и часть мигрантов можно адаптировать к реалиям России, и программы ЭКО, и программы усыновления могут быть как ресурсом укрепления семьи, так и играть против нее. В этом смысле показательна многодетность бизнес-среды. Вроде обещающий тренд, но есть семья, а есть поветрие на трех-четырех детей в двух-трех браках одного бизнесмена, но каждый раз с более молодой женой. Как итог, часто их дети растут без отца, а матери с ним судятся. И для страны эти дети часто чужие. Они со временем, а то и с рождения, пополняют школы и вузы, а по сути - генофонд других стран, а если к нам возвращаются после 25 лет, то в роли рантье. Тут тоже надо думать, как "золотую молодежь" заинтересовать работой дома.

Как победить "демографическую зиму"

Какая семья позволит России не просто выбраться из демографической ямы, а жить достойно?

Юрий Крупнов: Только трех-, а лучше четырехдетная семья. Защищая свое право на одного ребенка, даже на двоих детей, люди должны понимать, что защищают право на вымирание нации. Подтачивает институт семьи не столько сложная социально-экономическая ситуация, сколько идеология потребления, когда молодые люди не хотят заводить детей.

Для укоренения семьи и подъема страны надо объявить трех-четырехдетную семью национальным приоритетом, что позволит ее сделать жизненной ценностью. Начиная с рождения третьего ребенка, семья должна быть выделена в особую категорию - "лица стратегического государственного значения". Каждому члену семьи назначено оптимальное жилище (выкупленное или арендное) и пособие в размере средней заработной платы. Для этого наряду с нацпроектом "Демография" надо принять как федеральный закон, как "Отче наш", национальный проект "Трехдетная семья".

Иначе семью не спасем. Ее неустойчивость - на тысячу браков, по данным Росстата, официально регистрируется 700 разводов - связана с падением уровня жизни и ценности семьи, что вынуждает молодых отказываться от регистрации брака и с молодости сожительствовать. Причем, не раз.

Ольга Воробьева: Реки вспять сами не поворачиваются. А нам процесс депопуляции надо повернуть вспять: сначала, чтобы выжить, потом - чтобы жить. На этом пути трехдетная семья с учетом всех продуманных стратегий и тактик ее развития, - достижимая цель. Четырехдетная семья, возможно, идеал, к которому можно стремиться.

Многодетная - пятидетная и более? Я бы ее, и как структуру, и как цель, не идеализировала. Как наша, так и мировая практика мало знает не то, чтобы счастливых - благополучных многодетных семей. И дело не только в том, что младшие не хотят донашивать за старшими обноски - объективно придется! - а родителям придется делить кусок хлеба, которого всегда будет не хватать. Это преодолимо. Тут как раз трудности сплачивают, когда семья крепкая. Дело в природе многодетности. Объективно все как в животном мире: одни сильнее, другие слабее, а значит, слабые уступят ресурс самовыражения и самореализации, заложенный в человеке природой, сильным.