— Наташа, когда мы с вами договаривались об интервью, вы упомянули, что теперь ваш сын живет отдельно. Почему? Чье это было желание — разъехаться?
— Сын живет отдельно, потому что он уже не маленький мальчик — в феврале Архипу исполнилось 20 лет. Мы с мужем (Сергеем Глушко. — Прим. ред.) давно уже спрашивали у него: не пора ли тебе съезжать на свою «хату»? Ведь, живя под крылышком у родителей, настоящую жизнь не почувствуешь. Но тут началась пандемия, которая внесла решительные коррективы во все сферы нашей жизни.
Когда мы сели на самоизоляцию, наша с Сергеем профессиональная деятельность замерла, заработки прекратились — и было непонятно, до какого момента. Все это очень непросто, даже страшно. Но теперь я ясно понимаю — именно самоизоляция стала лучшим временем в моей жизни! Очень счастливый период, когда мы с мужем впервые за долгие годы никуда не спешили — ни на съемки, ни на гастроли. Вся семья была вместе 24 часа в сутки...
Когда ограничения сняли, я снова спросила Архипа: «Ну ты как — хочешь жить отдельно? Или еще не чувствуешь, что справишься со всеми проблемами самостоятельно?» Сын тут же сказал: «Мама, я хочу, с удовольствием». И сам присмотрел себе квартиру, где теперь обитает.
— Он ее снимает? Или вы ее купили?
— Нет, снимает. Понятное дело, что платим за нее мы с Сергеем. Архип же студент, изучает японский (он увлекся языком и японской культурой еще подростком) — оканчивает второй курс. Отделение дневное, так что в институте сын занят много. При этом ему удается подработать: Архип дает уроки японского, у него несколько учеников. Тем не менее ему пока не хватает собственных средств на аренду жилья. Кстати, если кто-то думает, что наш сын снимает роскошные апартаменты в люксовой новостройке, то ошибается. Он живет в «однушке», в хрущевке без лифта, на пятом этаже. И это его полностью устраивает. И нас с Сергеем тоже. Мы все начинали с чего-то очень простого и потом постепенно шли по лестнице успеха вверх. Думаю, что это правильно.
— Как сын справляется с бытовыми проблемами?
— Прекрасно! Он великолепно готовит — благодаря нашей Валюше, которая была у него няней, а теперь у нас в доме хозяйка. Она научила Архипа, и теперь у него получаются блюда и русской кухни, и особенно японской.
— Самостоятельная жизнь изменила характер сына?
— Да, безусловно! Наш парень как-то успокоился, а еще стал более рассудительным и последовательным. Когда ты при маме с папой и тебе все на блюдечке подают, конечно, расслабляешься. А когда отвечаешь за себя сам, ко многим важным вещам начинаешь относиться серьезней и ответственней. В общем, самостоятельная жизнь нашему сыну однозначно пошла на пользу.
— Жилье у вашего сына самое обычное. А машина у него все-таки дорогая?
— Недавно в интернете написали, что Архип в пьяном виде на роскошном авто попал в аварию, в которой погибли две девчонки, и что он уже не первый раз за рулем бедокурит. Я прочитала этот бред и подумала: про нас с Сережей самые разные утки придумывали, а тут уже и за нашего сына взялись. Вот кто это все понаписал?! Ведь у Архипа нет прав и нет машины, потому что нет даже желания ее водить. Сын вообще очень спокойно относится к понтам. Например, свое двадцатилетие он отметил так: сначала мы дома накрыли стол, Валя испекла его любимый торт, мы поздравили именинника всей семьей. А потом он уехал отмечать праздник в какой-то ресторан, куда пригласил несколько своих друзей. Архип безпонтовый парень. В качестве подарка он попросил у нас с отцом возможность снять свое первое музыкальное видео. Еще раньше он записал красивую версию песни «Дельфин и Русалка» и давно хотел сделать на нее видеоклип. И мы подарили Архипу такую возможность. Буквально только что, в мой день рождения, ролик начали показывать на музыкальных каналах. Вот так подарок сыну в итоге обернулся поздравлением для меня...
— В отличие от вас, многие звезды очень балуют своих детей. Видимо, хотят как-то компенсировать то, что из-за гастролей мало внимания уделяли ребенку...
— По-моему, такая замена материнского тепла на дорогие подарки — полная глупость. А вот чувство вины много работающей мамы мне знакомо. На первые после родов гастроли я уехала, когда Архипу было месяца четыре. У меня как раз стало уже уходить молоко, и я поняла, что ненадолго можно отлучиться. И все же у меня сердце разрывалось, ведь я уезжала от малыша, от такого маленького, любимого крошечки. Очень тяжело было слышать, как он плачет, когда я с чемоданом выхожу из дома. Чтобы сын не сразу заметил наше исчезновение, мы с Сережей часто выходили из дома через черный ход... Но мы сделали все, чтобы у Архипа не было ощущения, будто его бросили, что он один. Наоборот, мне кажется, в какой-то момент мы даже надоели ему своей любовью и опекой.
— Наташа, вы с мужем — любимые персонажи прессы и соцсетей. Ни о ком не пишут столько уток, сколько о вас. А как Архип реагирует на такие, порой очень обидные публикации о маме и папе? Сильно переживает?
— Он знает реальную картину, видит отношения родителей и понимает, что подобные «новости» — это стопроцентный вымысел и полный бред. Мне не надо ему объяснять ситуацию, как-то специально его готовить. Хотя я-то до сих пор не могу примириться с тем, что в нашем мире фейковая информация заполоняет все инфопространство и что люди в эти утки так легко верят. Ну конечно, раз написано, что у Наташи Королевой сын — мажор, то так оно и есть. И Архип Глушко наверняка гоняет на крутой тачке, ни в чем себе не отказывает, употребляет все, что можно употреблять, точнее — что нельзя. А то, что парень совершенно другой, в это кто поверит?
Мы с Сережей, читая сплетни, нервничаем, «эмоционируем»: очень обидно, когда о тебе на ровном месте сочиняют не пойми что. А Архип все воспринимает проще, спокойней, с юмором. К тому же у него сейчас такой период — юношеский, и определенный эпатаж ему даже нравится. Он говорит: «Ну а что? Пусть пишут, и очень даже хорошо». Иногда специально провоцирует. Например, ходит с обручальным кольцом. Спрашиваю: «Ну зачем ты его носишь? Ты же всех вводишь в заблуждение. К чему?» А он так спокойно: «А я люблю всех вводить в заблуждение».
А однажды Архип за компанию со мной накрасил ногти, выбрав фиолетовый цвет. Мы с ним должны были идти на вручение музыкальной премии. Накануне ко мне пришла маникюрша, и Архип вдруг говорит: «А я тоже хочу!» Это же у парней мода сейчас такая — на маникюр. Ну накрасил и накрасил. На премии нас сфотографировали. И Архип тут же в соцсетях получил такую порцию хейта, что вскоре попросил у меня жидкость для снятия лака... А ведь, казалось бы, что такого? Кто-то тату делает, кто-то пирсинг, а он всего лишь ногти покрасил.
Когда мы вырастаем, забываем, что сами были подростками и порой вытворяли такое, что теперь стыдно в этом признаться. Нам кажется, что в юности мы были такие все приличные, такие правильные. Но даже в советское время строгих запретов девушки все равно носили мини-юбки, а парни делали на голове панковские ирокезы. Это нормальный процесс взросления.
— А какой был самый сложный момент в воспитании сына?
— Для меня как для мамы самыми трудными были те три года, когда сын учился в Америке — в седьмом, восьмом и девятом классах. Тогда я поддалась на уговоры своей мамы, которая уже много лет живет в Майами. Она мне говорила: «Ребенок будет не один, а с нами»... Польза от той учебы, конечно, была — Архип выучил английский. И он особо не жаловался. Но все эти три года я чувствовала, что сыну в Америке как-то некомфортно, и очень переживала. А в конце третьего года обучения в США сын позвонил и сказал: «Мама, я больше здесь учиться не хочу и не буду». Он сам понял, что американская система образования очень слабая. Когда Архип вернулся в Москву, ему пришлось много наверстывать с частными педагогами, чтобы сдать ЕГЭ и поступить в хороший вуз. Потом он говорил: «В Майами мне было сложно, но тем не менее это был полезный опыт». Хотя я все-таки считаю, что это было с моей стороны не совсем правильно, моя материнская ошибка.
— Судя по всему, у вашего сына было счастливое детство. А у вас самой?
— Кстати, я была самая детская певица на всем постсоветском пространстве — благодаря «Маленькой стране». Спасибо Игорю Николаеву и Илье Резнику за эту замечательную песню. Я ее пою много лет, и благодаря ей уже несколько поколений знают Наташу Королеву, она согревает души и сердца людей. Сколько раз мне писали, что «Маленькая страна» придает силы, помогает жить! И если мне удается нести в этот мир заряд какой-то теплоты, любви, позитивной энергии, если даже в очень непростых обстоятельствах я не озлобилась, не стала более жесткой, не закрылась, то это благодаря тому, что в детстве в меня заложили столько доброго и хорошего! У меня было детство-мечта, самое лучшее, какое можно представить. Я росла в хорошей, дружной, сплоченной семье: я, старшая сестра Руся, родители, бабушка. У нас в доме всегда звучала музыка, песни. Мама, известный в Киеве хормейстер, работала в трех местах (поэтому бытом в семье занимались папа и бабушка). Мама не только руководила хоровой капеллой, но и преподавала в Университете культуры. Она часто брала меня в поездки — я же пела в ее коллективе. Мы побывали во многих городах — Тбилиси, Ереване, всех прибалтийских столицах. А самое теплое впечатление детства такое: выхожу во двор, где знаю всех — и детей, и взрослых, прыгаю «в резиночку», играю в казаки-разбойники, а потом бабушка из окна кричит: «Наташа, кушать!» Вот такое мое детство — очень доброе и теплое, и оно реальное. А сейчас у детей оно, к сожалению, цифровое.
— Вы с раннего детства много выступали. Это не мешало учебе?
— В школе я участвовала во всех мероприятиях, играла в театре — мне давали характерные, яркие, комедийные роли. А вот ученица я была не суперуспешная. Мне не очень давались алгебра, геометрия, физика (у нас ее преподавали как какую-то абстрактную, оторванную от природы науку — сплошные формулы). Точные науки — совсем не мое. Я же гуманитарий, любила языки, литературу, географию, а больше всего — историю. Даже всерьез подумывала поступать на соответствующий факультет. И до сих пор я много читаю литературы по этой тематике, обожаю лекции Наталии Ивановны Басовской. Это потрясающий специалист, для меня — эталон историка. Как жаль, что она не так давно умерла. Я не раз была у Басовской на лекциях. Когда пришла первый раз — на лекцию о Наполеоне Бонапарте, села во второй ряд. И Наталия Ивановна все время на меня поглядывала. Она понимала, что мое лицо ей знакомо. Но совместить Наташу Королеву, поющую на эстраде, и Наполеона она все никак не могла. Потом мы, конечно, познакомились...
Но все-таки на исторический я не поступала: после окончания восьми классов пошла в эстрадно-цирковое училище. Подумывала о музыкальном училище, но я понимала, что стать академическим музыкантом у меня не получится. Трезво оценивала свои силы: в детстве была очень неусидчивым ребенком и консерваторию не потянула бы. У меня был пример старшей сестры, которая училась в Музыкальном училище имени Глиэра. Я видела, как Русе сложно, и для себя нашла более легкий путь. К тому же в цирковом училище преподавали не только эстрадный вокал, но и актерское мастерство, сценическую речь, а еще жонглирование и акробатику. А все эти навыки необходимы для выступления на сцене. Академическое музыкальное учебное заведение всего этого мне не дало бы.
— О каких подарках на день рождения вы мечтали в детстве?
— Я мечтала не о подарках. У меня же день рождения 31 мая. Поэтому никогда не получалось собрать на праздник одноклассников — их всех родители уже успевали отвезти в разные места на отдых. Я так горевала по поводу того, что день рождения, лето начинается, а никого из друзей рядом нет! Зато сейчас считаю, что 31 мая — это лучшая дата для праздника: уже тепло, но народ по отпускам или летним гастролям еще не разъехался. Что же касается подарков, мы все росли в советское время, и у нас все-таки были другие ценности, не материальные. Ну да, мне хотелось носить красивые джинсы или кроссовки, но это не было главным. К тому же с 12 лет на все это я зарабатывала сама. В Киеве я была очень популярным ребенком, успешно концертировала — благодаря песням Владимира Быстрякова «Мир без чудес» и «Куда уехал цирк». С ними я выступала на разных массовых мероприятиях и получала гонорар. А самым денежным праздником был Новый год. Одноклассники на зимних каникулах отдыхали, а у меня было по три елки в день. За каждое выступление платили 5 рублей 50 копеек, в день получалось 16.50, а за десять дней каникул — целых 165 рублей! Представляете, какая я была богатая при средней зарплате в стране 70—90 рублей, у инженеров — 120. После елок чувствовала себя миллионершей, и все свои «хотелки» могла удовлетворить сама. Покупала дефицит у фарцовщиков, из-под полы. До сих пор помню свою первую дутую куртку — красную с белыми вставками, первые джинсы, кроссовки. Все это я купила за свои деньги. А бывало, с дефицитом мне помогала мама. Кроме всего прочего, она устроилась на полставки руководителем фольклорного ансамбля в центральный универмаг. Это был лучший самодеятельный коллектив города, а пели в нем завотделами и завсекциями. И когда в универмаг завозили товар, особенно иностранный, нам с сестрой Русей обязательно что-то перепадало.
— В общем, вашей детской мечтой явно были не джинсы.
— Да! Я мечтала о другом — очень хотела побывать за границей, посмотреть мир. И мама на день рождения дарила мне туристические путевки. Так в 13 лет я поехала в ГДР, в 14 — в Польшу. И только один день рождения в юности я провела дома. В апреле мы поехали на гастроли в Сибирь, и на репетиции в Иркутске я подвернула ногу — вылетела коленная чашечка, боль была адская. Меня отвезли в травмпункт, наложили гипс и отправили на реабилитацию в Киев. Так я и встретила день рождения. Мой первый муж Игорь Николаев прилетел с огромным букетом роз и попал на сабантуй — меня пришли поздравить бывшие одноклассники. В итоге он написал песню «Киевский мальчишка». Ее герой — мой одноклассник, Назар. Ну а потом Игорь продолжил традицию и дарил мне на дни рождения поездки в разные страны. На мои 18 лет мы поехали в Венецию, на следующий год — в Норвегию, посмотреть фьорды. А мое двадцатилетие отмечали в Майами. Тогда мы как раз приобрели свою первую недвижимость там. Теперь мы с Сергеем открываем в мой день рождения новые страны…
Если честно, с годами все меньше хочется праздновать день рождения. Когда раньше старшие друзья говорили такое, я не верила им, не воспринимала серьезно. А сейчас сама это ощущаю, и мне хочется, чтобы очередной день рождения просто побыстрее прошел. На самом деле возраст, цифры в паспорте — дело относительное. Главное, как себя ощущаешь. Я чувствую себя где-то лет на 25—30. Остается только и выглядеть на такой возраст!
0
25.00
