Иван Дорн и Александр Гудков появляются в фотостудии, где назначена главная съемка номера, почти одновременно, с разницей минут в пятнадцать. Сразу становится понятно, что оба они не зря делят в этом году первое место в рейтинге самых стильных мужчин. На Саше темно-серые замшевые (несмотря на снегопад за окном) мокасины, синие джинсы с иронически огромными отворотами и белый свитшот с надписью Walk of Shame, под которым голубеет простая, какая-то школьническая рубашка. На Ване – светлые кеды (ребят, вы хоть иногда смотрите прогноз погоды?), спортивные брюки с затейливым принтом и белая футболка с надписью Look At This Shit и портретом жизнерадостной какашки. Дорну 32 года, Гудкову – 38. Солидные джентльмены. Они крепко обнимаются, будто не виделись год, хотя оба недавно вернулись из Португалии. Даже загар еще не сошел. Смотреть на их белоснежные улыбки неприятно.
Что обычно обсуждают при встрече успешные мужчины их возраста? Работу? Политику? Детей? (Да, у Гудкова их пока нет, но у Дорна – двое.) Как бы не так. Гудок показывает кофейное пятно на свитшоте – сегодня его в приступе бешенства обрызгал Никита Кукушкин на съемках «Подземелий Чикен Карри». Это ютьюб-передача, в которой половозрелые мужчины и женщины по часу сидят за столом и играют на камеру в настольные ролевые игры. У каждого выпуска – миллионные просмотры. «Сегодня путешествовали по замку, как у Путина», – улыбается Саша, чей клип «Аквадискотека», записанный совместно с «Крем Содой», посмотрели за неделю почти четыре миллиона человек. Неужели, спрашиваю, взрослые люди всерьез увлекаются настолками? Я смотрю на Дорна в поисках поддержки, но у того недобрым блеском загораются глаза. Он убегает и возвращается с рюкзаком, из которого торжествующе извлекает две коробки свежекупленных настольных игр. Он с жаром рассказывает о них, Гудков с неподдельным волнением слушает и задает уточняющие вопросы.
В потоке зимних новостей внезапно появилась одна, яркая и жизнерадостная, будто из прошлой жизни: новыми ведущими культовой тревел-программы «Орел и решка» станут Иван Дорн и Александр Гудков. Это уже потом хитрые продюсеры открыли, что речь шла лишь о первом выпуске – поездке в Португалию. А каждый следующий будет вести новая пара ведущих. Пока парней готовят к съемке, спрашиваю, как развивались их отношения в путешествии. «Да никак! – восклицает Гудков. – Мы почти не виделись эти дни. Судьба нас разделила». «Мы встретились только в аэропорту, – объясняет Дорн. – Разбились на две команды. Одна поехала с Сашей, вторая со мной. Все. Ну, встречались с ним пару раз, попивали немножко». «Ну кто-то встречался, а кто-то в замке жил, – сварливо комментирует Гудков. – Кто-то рыбу сосал соленую на берегу, а кто-то устраивал аквадискотеку в Геленджике». Главным принципом «Орла и решки» остается разделение ведущих: одному достается довольно скудный бюджет, а другому – безлимитная золотая карта. И кажется, можно догадаться, к кому в этот раз фортуна повернулась спиной.
Трудно найти людей более разных, чем Иван Дорн и Александр Гудков. Кажется, вот они сидят и мило обсуждают инстаграм рэпера Vacio, чей обнаженный торс в мыльной пене демонстрирует Саше со своего телефона Иван. Но мы-то знаем: эти два человека находятся по разные стороны баррикад под названием хайп.
Вы не пойдете против истины, если скажете, что Гудков в последнее время везде. Из факта это превратилось в аксиому. Именно он создал новый формат комедийной рекламы, в которой стал главным героем, его голос в будни первым слышат зрители «Вечернего Урганта», он придумывает клипы музыкантам и снимается в них, он ведет вместе с Екатериной Варнавой передачу «Бой с герлс», а весной вместе с Анастасией Решетовой и Филиппом Пляйном в жюри будет вести шоу «Ты – топ-модель» на ТНТ. Про него сняли целый фильм «От КВН до Коммент Аута», который вы можете посмотреть в YouTube. Он придумал особый стиль собственного имени, который ни с чем не спутаешь. Но не слишком ли для одного? «Сейчас это прозвучит, наверное, меркантильно, – говорит Гудков. – Есть такое выражение, как торговать [лицом]. И у этого [лица] есть срок годности. Мы же не сможем дать пощечину богу Хроносу, чтобы нас никогда не забыли. И я понял, что, пока оно продается, нужно продолжать». А сколько еще времени он отпускает своему [лицу] в идеальном мире? «Наверное, годочек. А дальше – на покой! Потому что, – тут он взрывается, – самая моя большая в жизни цель – не быть селебой, не быть звездой!» Саш, тогда ты все делаешь неправильно. Гудков вздыхает.
«А я год ничего не делал!» – радостно говорит Дорн, который только что облачился в экстремально короткие шорты и жилетку из денима, так что со своими усами стал похож на персонажа комиксов Tom of Finland. Он громко разговаривает и смеется, как человек, который только что вернулся из отпуска. Он действительно год ничего не делал. А может, и дольше. Ну как – ничего. Его последний альбом OTD вышел четыре года назад. Тогда же он и его огромная борода появились на обложке GQ. С тех пор он увлекся походами – и дважды прошел с друзьями по знаменитой Ликийской тропе в Турции (именно Дорн порекомендовал этот маршрут Антону Птушкину для интервью Юрию Дудю). В 2019-м он с тремя троюродными братьями покорил Эльбрус, на вершине которого под аккомпанемент укулеле спел песню Высоцкого про друзей и горы. Он вплотную занялся делами своего творческого хаба под названием Masterskaya, где на совершенно безвозмездных началах («это чистое меценатство, все существует на мои деньги») продюсирует талантливых и мало кому (пока) известных артистов. Он не стремится дружить с актуальными блогерами, а его тикток, который он завел по просьбе дочери, представляет печальное зрелище. Последний раз настоящий хайп вокруг его имени случился в связи с сериалом «Чики», к которому он и его коллеги по «Мастерской» написали саундтрек. Вокруг имени – но не [лица]. Его мы, скорее всего, увидим в следующем фильме Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе», но даты проката до сих пор нет. Свой селебрити-кредит Дорн тратит в последнее время на движение со смешным названием «экосексуалы». Ездит с друзьями в лес собирать мусор, отказывается от пластика, сортирует отходы, записывает экоманифесты, убеждает (и вполне успешно) бренды, с которыми сотрудничает, использовать перерабатываемые материалы.
ГУДКОВ Мне кажется, мы с Ваней отличаемся от большинства селебов нашего поколения.
ДОРН Да, им не хватает самоиронии, открытости, ребячества какого-то в правильной форме. А селебрити нового поколения не боятся быть уязвимыми. Они на этом выстраивают силу свою. Мы с Сашей такие же.
ГУДКОВ Какое-то, мне кажется, устаревшее слово – селебрити. Ты еще скажи «звезда».
ДОРН Тогда как? Инфлюенсеры?
ГУДКОВ Ну да, наверное. Постоянно же хочется молодиться: не звезда, не селебрити – инфлюенсер! А в душе – шоумен.
Оба хохочут.
Два разных пути. Два разных стиля. Но вот они сидят рядом и рассказывают, как на съемках в Португалии Дорн утопил дрон за две тысячи евро – случайно («Конечно, он может себе позволить!»), а Гудков сжег ногу – не свою, восковую, такая традиция в часовне городка Фатима («Это было так нелепо: все идут со свечками, а я – с ногой»). И оба – смеются: одинаково самозабвенно, оглушительно, как два равно свободных человека. Которые любят настольные игры.
0
