ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Янв. 22, 2018

PLAYBOY Господин Хопкинс, что делает такой прославленный лауреат премии «Оскар», как вы, в пятой части «Трансформеров»? Разве этот фильм бросает актеру вызов?

ХОПКИНС Да какой там вызов. Я просто радуюсь, когда у меня есть работа. И поверите вы мне или нет, но Майкл Бэй — один из первоклассных режиссеров. Конечно, мне хочется работать с кем-то такого уровня.

PLAYBOY Майкл Бэй? Который знаменит в первую очередь своими взрывами. А также тем, что часто шумит на съемочной площадке...

ХОПКИНС Это верно. Он непростой человек. Многие не ладят с ним. Однако, по моему опыту, режиссеры должны излучать авторитет. Если ты хочешь осилить такой масштабный фильм, быть хорошим парнем бесполезно. Кеннет Брана, Стивен Спилберг, Оливер Стоун — все они очень строги на площадке. Они точно знают, чего хотят, и не боятся принимать решения. Для меня Бэй стоит в одном ряду с этими режиссерами. Я нахожу гениальным то, с какой ясностью он осуществляет свои замыслы.

PLAYBOY Но актер с вашим опытом все-таки не будет позволять так запросто собой командовать? Или как?

ХОПКИНС Дело не в командовании. Майкл Бэй позволяет актерам делать свою работу. Буду ли я, к примеру, сидеть или стоять и что я буду делать со своим лицом, это он полностью предоставляет решать мне. Силу и твердость большого режиссера составляет доверие и ни в коем случае не авторитарная одержимость деталями. Поэтому не нужно спорить с этими парнями весь день, тогда процесс пойдет быстрее и эффективнее. И так оно должно быть. В конечном счете мы, актеры, призваны реализовывать желания режиссера.

PLAYBOY А разве вы при этом не артист, который хочет что-то выразить?

ХОПКИНС Раньше я тоже так думал. В молодости я считал, что актеры в каждой роли должны давать волю своей креативности. Под девизом: «Это моя роль, и я делаю с ней, что хочу». Но в какой-то момент я понял, что фильм — это инструмент режиссера. А моя задача заключается в том, чтобы помочь ему сделать его как можно лучше. И поэтому очень важно, чтобы у руля стоял тот, кто точно знает, куда нужно двигаться.

Я с удовольствием получаю деньги за свою работу, но я бы не назвал ее страстью. Это лишь болтовня

PLAYBOY Вы сами в качестве режиссера сняли два фильма: «Август» (1996) и «Вихрь» (2006). Вы всегда знали, куда нужно двигаться?

ХОПКИНС Да, в теории. Но практика показала, что для меня эта работа, пожалуй, не идеальная. Уже только потому, что утром ты всегда должен быть первым на площадке. И в течение нескольких месяцев переживать за правильный монтаж. Не уверен, что сделаю это еще раз.

PLAYBOY Вы все еще со страстью подходите к профессии актера?

ХОПКИНС Я не одержим актерской профессией. Подобная болтовня моих коллег кажется мне всегда довольно глупой. Конечно, профессия доставляет мне удовольствие, и я охотно получаю за нее деньги. Но страстью я бы это не назвал.

PLAYBOY В таком случае у вас бывают иногда сложности с мотивацией?

ХОПКИНС Нет, у меня свой подход к работе. Только не подумайте, что я каждый раз включаю автопилот. Я всегда очень кропотливо изучаю сценарий, а точнее, героя, которого играю.

PLAYBOY Вы легко отклоняете предложения?

ХОПКИНС О да, это несложно. Я слишком стар и слишком долго в профессии, чтобы принимать предложения, в которых меня что-то не устраивает. Работать только ради денег — я делал это достаточно часто, но это сильно утомляет, а в итоге получаются откровенно плохие фильмы.

PLAYBOY Если не только деньги влияют на ваши профессиональные решения, то что еще? Желание работать с определенными людьми?

ХОПКИНС Безусловно, и это тоже. Так было, например, с Вуди Алленом и его лентой «Ты встретишь таинственного незнакомца». Аллен — легенда. И откровенно говоря, от него я меньше всего ждал предложения. Но затем получил это очень любезное, напечатанное на машинке письмо из Нью-Йорка. Само собой, я не колебался ни минуты. Работа доставила мне тогда огромное удовольствие. В первую очередь благодаря тому, что каждый день я снова и снова наслаждался общением с Вуди и видел, что он на самом деле был именно таким чудаком, какого всегда играл в своих фильмах.

PLAYBOY Но иногда все-таки и сценарий может привести вас в настоящий восторг, не так ли?

ХОПКИНС Разумеется, так бывает. «Молчание ягнят» был подобным проектом. Сценарий сразу же захватил меня, он был необычайно сильным. Мне не хотелось читать его до конца, пока я не знал наверняка, получу ли роль. Однако фильмы такого порядка, которые ты просто должен делать, не появляются слишком часто.

PLAYBOY До сих пор все сразу вспоминают Ганнибала Лектера, когда видят вас. Для вас «Молчание ягнят» было всегда большой удачей или иногда и проклятием?

ХОПКИНС Не могу отрицать, что было время, когда я действительно чувствовал, что стал заложником одной-единственной роли. Но в какой-то момент я с ней помирился. Когда на экраны вышло продолжение — «Ганнибал», моя мама серьезно заболела. Она лежала в нью-йоркской клинике, без страховки, и я на протяжении недель оплачивал огромные расходы. И вот однажды я с благодарностью посмотрел на афиши, на которых снова красовался мой доктор Лектер, и подумал: «Этот парень платит за то, чтобы моя мама могла жить дальше». И в принципе он все еще платит за очень многое в моей жизни.

PLAYBOY Ганнибал Лектер сделал вас звездой, но в США вы, урожденный британец, на тот момент уже давно были как дома. Вы помните, как начинали в Голливуде?

ХОПКИНС О, разумеется. Впервые я приехал сюда в 1973 году. В Англии на тот момент я уже был очень успешен. В Лос-Анджелесе я снял фильм с Голди Хоун «Девушка с Петровки». О нем даже не стоит и говорить, по крайней мере, я плохо его помню. А вот Калифорния впечатлила меня гораздо сильнее. Хотя я и вернулся затем в Великобританию, но через два года переехал в Лос-Анджелес и с тех пор больше не хочу уезжать отсюда.

Сэр Хопкинс также является автором ряда произведений для фортепиано и скрипки с оркестром. Популярным в исполнении Андре Рьё в сопровождении управляемого им оркестра Иоганна Штрауса стал вальс Хопкинса And The Waltz Goes On.

PLAYBOY При этом, однако, говорят, что как раз британцы плохо воспринимают американский стиль жизни.

ХОПКИНС Вообще не понимаю этого. Мне нравится взгляд американцев на жизнь. Их позитивное мышление и уверенность в себе. Это же великолепно! Например, с Майклом Бэйем у нас были съемки в Стоунхендже. Конечно, вам известно это древнее каменное сооружение, памятник мирового культурного наследия. Естественно, нам бы никто не разрешил взорвать его для «Трансформеров». Тогда Майкл в паре сотнях метров от Стоунхенджа возвел точную его копию и потом сказал: «Наша постройка лучше оригинала». И это совершенно без всякой иронии! (Смеется.) «Им следует внести в путеводители нашу декорацию», — добавил он. Такое могут сказать только американцы.

PLAYBOY Вам не кажется это малокультурным и топорным, что ли?

ХОПКИНС Ах, ерунда! Я нахожу это симпатичным. Американцы во всем не слишком хороши, и у них нет никакого желания быть наглыми. Они точно такие же, как австралийцы. Шекспир и все, что свято для англичан, им до лампочки. В середине 70-х я был еще очень амбициозен в этом плане и обязательно хотел поставить в театре в США «Гамлета». Мой агент сказал только: «Ты в своем уме? Почему „Гамлет“? Эту скукотищу не захочет смотреть ни один человек!» (Смеется.)

PLAYBOY Остановимся еще немного на вашей жизни в Лос-Анджелесе. Вам нравится водить машину?

ХОПКИНС Вдоль Тихого океана в Малибу, где я живу, — это восхитительный маршрут, по которому я с удовольствием езжу на машине. Однако сейчас практически не делаю этого, дорога слишком загружена. Вообще должен признаться, что очень редко сажусь за руль. У меня есть прекрасный шофер, к услугам которого я прибегаю чаще всего.

PLAYBOY Вы когда-нибудь думали, что в 80 лет все еще будете стоять перед камерой?

ХОПКИНС Напротив. Раньше я думал, что старше 40 мне не быть (смеется). Так что последние 40 лет — уже чистый довесок. Я живу, так сказать, в долг.

PLAYBOY Кажется, вы действительно находитесь в согласии с самим собой. Вы счастливы?

ХОПКИНС Да. Что бы это ни значило. Жизнь, конечно, не всегда бывает радужной. Но я все принимаю. И вовсе не ожидаю, что все всегда должно быть особенным. Нет ничего хуже людей, которые считают, что они избранные и поэтому им что-то за это полагается.

PLAYBOY Но все-таки такая карьера, как ваша, — это нечто особенное. Вы не слишком себя принижаете?

ХОПКИНС Вовсе нет. Конечно, я осознаю, что могу назвать успех и славу своими собственными. Это удивительно, и я всегда ими наслаждался. Но я также реалистично смотрю на эти вещи и ничего из себя не изображаю. Просто нельзя воспринимать себя слишком серьезно. Посмотрите на нас: я сижу здесь, рассказываю о своей жизни и тут же очень вкусно обедаю. Причем мне даже не нужно платить за свой обед. Чудесно! Но истинного значения это тоже не имеет, ведь в конце концов мы все должны умереть.