В правительстве, кстати, это понимают, но своеобразно. Министр экономического развития Максим Орешкин недавно заявил: в его ведомстве катастрофически недостает высококвалифицированных специалистов. И открыл в «Фейсбуке» прием резюме от новых претендентов в свою команду. Министр труда Максим Топилин еще раньше предложил дополнительно стимулировать аппаратчиков, занятых реализацией «приоритетных проектов»: платить дополнительные ежеквартальные, годовые и итоговые премии.
Для сведения: одним из главных направлений Минэкономразвития является «проведение государственной политики в секторах экономики» и реализация госпрограммы «Экономическое развитие и инновационная экономика». А Минтруд отвечает за реализацию государственной политики «в сфере оплаты труда, уровня жизни и доходов, социального партнерства и трудовых отношений». То есть это не дополнительные, а основные обязанности чиновников, получающих за их выполнение очень немаленькие зарплаты и льготы. При этом средняя зарплата сотрудника аппарата правительства составляет 228,5 тысячи рублей в месяц, годовой доход министра Максима Орешкина превышает 16 млн рублей, доход Максима Топилина — 6 млн (доход жены — 30 млн рублей).
Но теперь министры, видимо, поняли, что не справляются, и принимают меры: один набирает новых чиновников, другой выколачивает из бюджета дополнительные премии для имеющихся. Так и хочется спросить: прежде чем набирать новых и стимулировать старых, вы не пробовали выгонять нынешних неумех и бездельников?
А теперь о государственной политике в сфере оплаты труда. Пять лет назад в одном из майских указов — № 597 «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики» — Владимир Путин указал: «Правительству обеспечить увеличение к 2018 году размера реальной заработной платы в 1,4-1,5 раза». В тот момент средняя зарплата в стране, по данным Росстата, составляла 25,8 тысячи рублей в месяц. В минувшем августе она подросла до 37 140 рублей — на 43%. Казалось бы, задание выполнено. Однако накопленная инфляция за эти пять лет составила 49,14%. А потому реальная (!) зарплата — а в президентском указе сказано именно о ней — не только не выросла, но и снизилась на 6%. Вместо того чтобы подняться до 52-56 тысяч рублей. А по данным ВЭБ, реальные доходы населения еще в апреле опустились до рекордно низких за этот кризис значений, достигнув уровней 2009 года.
Кстати, правительству Дмитрия Медведева осталось меньше двух месяцев до установленного ему срока выполнения майских указов — и что оно собирается сообщить Владимиру Путину? А ведь за неисполнение известного пакета (218 поручений правительству) глава государства грозил чиновникам «публичной политической персональной ответственностью». Между тем последние прогнозы Минэкономразвития показывают, что российские зарплаты вырастут в 1,5 раза лишь через 20 лет!
Неудивительно, что нарастает число трудовых конфликтов. По данным Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР), в I квартале их зафиксировано 177, во II — 225, в III — 491. Большинство из них связано с задержками и невыплатами зарплаты. За последние три месяца на 27 предприятиях проблемы с оплатой труда привели к массовым акциям — вплоть до голодовок.
Это уже тенденция. Центр социально-политического мониторинга Института общественных наук РАНХиГС сообщает о результатах собственных исследований на эту тему: с нарушениями трудовых прав в нынешнем году уже столкнулись почти половина работников — 42%. Куда-нибудь жаловаться, что-либо требовать бесполезно, считают люди. За последние 10 лет доля ищущих справедливости у начальства снизилась с 41 до 36,7%, в суде — с 7,4 до 4,1%, в органах исполнительной власти — с 6,7 до 2,9%. Доля никуда не обратившихся выросла с 49,7 до 54,4%. Но именно оттуда рано или поздно вырастает протест улиц и площадей.
Что характерно и печально: одной из самых бесполезных инстанций для рабочих стали профсоюзы. Ибо за периодическими обличительными речами главы ФНПР Михаила Шмакова ничего не стоит и не следуют никакие практические дела. К примеру, недавно профсоюзный лидер гневно заявил, что «на содержание полицейской собаки государство выделяет 12 тысяч рублей в месяц, и на это деньги есть, а на безработных — нет!». И что же? Максимальный размер пособия по безработице как не менялся с 2009 года, так и на будущий год оставлен в 4900 рублей — 44,1% прожиточного минимума. А безработных в стране — 710 тысяч человек.
Полтора года лежит без движения в Госдуме законопроект, обязывающий работодателей индексировать зарплату работников хотя бы на уровне инфляции, — и профсоюзы помалкивают. А ведь количество «работающих нищих» (получающих зарплату меньше прожиточного минимума) в стране уже больше 5 млн человек. «Работающих бедняков» еще больше: шестая часть всех работников в России не могут обеспечить себя и свои семьи, говорится в бюллетене аналитического центра при правительстве.
Работодателям это выгодно: пока есть дешевая рабочая сила, предприятию нет нужды заниматься инновациями. Ибо при зарплате квалифицированного рабочего 4-го разряда ниже 400 долларов автоматизация производства нерентабельна. Зато для общего развития экономики страны это смерти подобно. В результате Россия уже «похоронила» торжественно объявленную в том же 2012 году Владимиром Путиным программу создания 20 млн высокотехнологичных рабочих мест.
Бизнес привычно ссылается на кризисную ситуацию в стране, которая, мол, препятствует повышению зарплат персоналу. Но одновременно в наиболее богатых российских компаниях — лидерах отечественной экономики — разница между заработками персонала и топ-менеджмента превышает 100 раз. В торговой компании X5 Retail Group она составила 905 раз!
Тем временем в благополучной Швейцарии, по данным Travail Suisse, в 2016 году средняя разница в зарплатах в бизнесе составила 51 раз. А в России в прошлом году был принят закон о предельном соотношении зарплат руководства и подчиненных в федеральных и муниципальных предприятиях и учреждениях — не более 8-кратного размера средней зарплаты коллектива. Но результат-то нулевой, закон не выполняется нигде! Профсоюзы и здесь молчат. Не потому ли, что руководство ФНПР, не первый год уклоняющееся от публикации налоговых деклараций, само барствует совершенно «не по средствам»?
В последние несколько кризисных лет в стране обозначилась еще одна тенденция: наиболее успешные компании резко увеличили выплаты дивидендов своим владельцам. К примеру, «Северсталь» поставила своей целью направлять на дивиденды весь свободный денежный поток и в прошлом году выплатила акционерам 1,089 млрд долларов. Магнитка тратит на выплаты половину денег, остающихся после капрасходов и затрат на поддержание. На Новолипецком меткомбинате одним из ведущих приоритетов называют высокий уровень доходности для акционеров. Этот список можно продолжить.
Здесь все абсолютно законно: бизнес обязан приносить доход своим владельцам. Но есть один неудобный вопрос: какую часть этого дохода нужно платить работникам? Ведь нынешнюю зарплату российских металлургов тоже трудно назвать сопоставимой с их коллегами в развитых странах. Во всяком случае она в разы ниже, чем у многих чиновников.
Вопрос этот непростой, но для его решения существует специальный орган — трехсторонняя комиссия: работодатель — профсоюз — государство. Но единственное, на что пока хватает российского «триумвирата», — это обсуждение вопроса о поднятии отечественного МРОТа до прожиточного минимума. А ведь именно здесь должен обсуждаться и в конце концов решаться главный вопрос труда и его оплаты: живет ли человек лишь для того, чтобы работать, или работает, чтобы полноценно жить?
В Европе этот вопрос решается и теоретически, и практически. А в России с ее нищенскими зарплатами «персонала» любое сокращение рабочего времени будет использоваться разве что для дополнительных подработок...
А в это время
Швеция готовится к переходу на 6-часовой рабочий день и 30-часовую рабочую неделю — без уменьшения заработка. Смысл нововведения: дать людям возможность быстрее сделать необходимую работу и получить дополнительное время для личной жизни. В Нидерландах рабочая неделя уже ограничена 30,5 часа — в тех же целях. А Международная организация труда (МОТ) ведет агитацию за переход стран Евросоюза на четырехдневную рабочую неделю. Эксперты МОТ приводят результаты различных исследований, которые показывают, что короткая неделя благотворно сказывается на производительности труда, а у сотрудников появляется больше личного времени, что позволяет следить за своим здоровьем...
0
17.60
