ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Авг. 29, 2018

На выставке форума «Технопром-2018» в Новосибирске одним из центральных экспонатов был отчего-то трактор «Беларусь». Возможно, потому, что он работает на метане, а это технология является прорывной. Для Белоруссии, конечно. А также меня заинтересовал стенд «Комплексный подход к арматурному цеху».

Привлекал внимание и стенд «Новосибирск. Технологии будущего». Здесь демонстрировались возможности ГЛОНАСС-индустрии, ставшей на путь служения общественному транспорту. Можно было наблюдать элементы остановки, на которой бегущей строкой писалось, что до прибытия автобуса «Аэропорт—улица Ленинградская» осталось две минуты. Было, конечно, не очень ловко от того, что технология будущего для Новосибирска — это технология прошлого для Москвы, но все-таки хотелось сказать новосибирцам: «Добро пожаловать в клуб!.. Когда будете готовы?»

Ну и безоговорочно производил впечатление 3D-принтер для российского сегмента МКС. При виде принтера слезы наворачивались на глаза, слезы умиления, сочувствия и благодарности разработчикам за то, что они думают и об этой стороне российского благополучия тоже (хоть это, может, и темная сторона, причем Луны). Но с другой стороны, возможно ведь, что именно такой принтер является органичным для российского сегмента МКС.

Остается сказать, что на стенде НГТУ методом аргонно-плазменной коагуляции прижигают кусок мяса. Остро пахло жареным. Цель прижиганий состояла в том, чтобы показать хирургические возможности такого метода. Да, использовали говядину. Но ведь не человечину же.

Владимир Путин не увидел ничего из всего этого великолепия. Ему показали презентацию новосибирского Академгородка 2.0, а потом проект Центра генетических технологий, который должен был, как я понял из доклада авторов проекта, решить «проблему национальной безопасности». На экране телевизора менялись слайды, и докладчик, человек немолодой, немного щурясь, с выражением, в меру толково зачитывал президенту все, что было написано на экране. Сам президент справился бы, наверное, гораздо быстрее, и он так поначалу и попытался, но потом, видимо, понял, что смысла в этом дублировании никакого нет, потому что его так называемый собеседник все равно пойдет до конца,— и расслабился, покорившись неизбежному.

Между тем один стенд оказался и в самом деле интересным. Компания «Ангиолайн» делает стенты для сердца и занимает 30% российского рынка. Российские производители считают, что их стенты, по крайней мере, не хуже лучших в мире, то есть американских.

— И даже западные производители теперь снижают цены на нашем рынке! — воскликнул директор «Ангиолайна» Андрей Кудряшов.

— Демпингуют… — вздохнул Владимир Путин.

Андрей Кудряшов объяснял президенту, что его компания продает стенты через посредников, но некоторые медицинские центры закупают стенты просто в промышленных масштабах, и просил разрешить продавать таким центрам эти стенты напрямую, без посредников (то есть, видимо, и без конкурса), «по ценам, разрешенным Минздравом, и не выше предельных».

— Эх, чуть-чуть не выпросил,— расстраивался Андрей Кудряшов, когда президент отошел.— Обидно: его отвлекли в последний момент!..

Впрочем, Андрей Кудряшов дело свое безнадежным не считает и намерен идти до конца, то есть к министру промышленности Денису Мантурову. Потому что уверен, что дело его правое, и имя ему — импортозамещение. И значит, в этом деле все методы — правильные.

Между тем рывок нужен прежде всего и. о. губернатора Новосибирской области Андрею Травникову, которому 9 сентября предстоят выборы. Этому обстоятельству Новосибирск, как Кемерово и Омск, были и обязаны прежде всего визитом президента.

Да, не ко всем проблемным и. о. Владимир Путин сможет до 9 сентября приехать лично. Более того, даже вряд ли к кому-то еще успеет. Но с кем-то еще увидится в Москве, а с кем-то уже увиделся (так, у него состоялась встреча со Светланой Орловой из Владимирской области, у которой по всем признакам самая сложная ситуация. Но ведь встретился, а значит, информация о том, что у нее так себе контакт с администрацией президента, которая в меру своей талантливости интересуется ходом губернаторских выборов, является неподтвержденной).

В Омске Владимиру Путину была уготована прежде всего прогулка по обновленной улице Ленина вместе с мэром и и. о. губернатора города (представляет «Справедливую Россию»). Казалось бы, улица Ленина не подлежит обновлению, но это все-таки был не тот случай. А на фасадах исторических зданий мелькали названия знаменитых монобрендов, здесь было свежо и по понятным причинам очень чисто. Мэр города Оксана Фадина, статная дама, постаралась в считанные секунды полностью завладеть вниманием президента, и ей это в целом удалось: он, слушая ее, машинально прошел по улице гораздо дальше, чем предполагалось, и остановился в некоторой задумчивости напротив свежеотремонтированного дома с тремя вывесками «Ermenegildo Zegna» вместо окон.

А до этого президент подошел к группе граждан Омска, неплохо, надо сказать, организованной, и прежде всего поинтересовался, как зовут четырехмесячного взволнованного мальчика, которого держала на руках еще более взволнованная, и казалось, почти такая же молодая девушка-мать. Они как раз отличались минимальной организованностью в этой группе.

— Как товарища зовут? — поинтересовался президент.

Мальчик так резко повернулся к нему, что я подумал: сам сейчас и ответит. Но мама успела раньше:

— Андрюша.

Другие люди спрашивали, конечно, Владимира Путина, нравится ли ему Омск и как тут: почти как в Москве или лучше?

Пока Владимир Путин отвечал, что можно с этим сделать, с другой стороны ему уже рассказывали, как замечательно, что все основные производства сосредоточены не в области, а именно в городе Омске, и что уникальность города как раз в том, что тут полно рабочих мест.

Кто-то желал ему здоровья и говорил с большим и искренним сочувствием:

— А вот с вами меняться работой никто бы не захотел!

Мне сделалось очень смешно, потому что я только попытался представить себе количество желающих, а Владимир Путин решил, видимо, удержаться, кивнул и промолчал, но все-таки потом не выдержал и пробормотал не то что зловеще, но все-таки и не так уж, мне показалось, добро:

— Кто-то хочет…

Тут вдруг разрыдался ребенок, и Владимир Путин просиял:

— Он правильно реагирует! Внимание надо ему уделять, а мы о всякой ерунде тут!

Ребенок замолчал, словно убаюканный этой мыслью, а я подумал о том, что ведь и в самом деле он же засыпает и просыпается под этот голос из телевизора всю свою бессознательную жизнь, так что, может, звук этого голоса и в самом деле баюкает его.

Когда Владимир Путин подписывал многочисленным подросткам книжки и грамоты, дала о себе снова знать мэр Омска. Она некоторое время наблюдала за тем, как президент беззаботно расписывается на всем, что ему дают, а потом вдруг строго и где-то даже скрипуче произнесла:

— А теперь, дети, учитесь только на отлично.

Господин Путин удивленно взглянул на нее. Похоже, он не понял, чего вдруг в ней проснулась училка. И он, видимо, не хотел, чтобы его общение с этими детьми было отягощено такими требованиями со стороны. Он ставил свою подпись не для того, в конце концов, чтобы они после этого думали только о том, что должны теперь учиться на отлично. Да что там, он и сам не сказать чтобы на отлично учился всю жизнь…

С улицы Ленина Владимир Путин переехал в здание областного правительства, где далеко не сразу начал совещание с членами социально-экономического блока правительства. Многие перед этой поездкой ждали, что именно здесь президент сформулирует свое расширенное и более или менее окончательное отношение к пенсионной реформе. Казалось, так и произойдет. В руках Владимир Путин держал листки бумаги со строчками, написанными от руки и временами перечеркнутыми. Причем перечеркнуты были целые абзацы. Ему, видимо, не просто дались даже те немногие слова, в которых он анонсировал свое выступление по поводу пенсионной реформы на следующий день. И позже можно было разглядеть, если постараться, что даже фраза «после меня хоть потоп…» тоже сначала была перечеркнута, но он все же, как оказалось, решил ее произнести.

И этот анонс в результате стал, конечно, главным событием этого дня в Омске.

— Как известно,— сказал российский президент,— правительство выступило с инициативой проведения реформы в этой сфере (нет, не он сам, конечно, чужой славы ему не нужно было.— А. К.), внесло в Госдуму соответствующий законопроект, который принят парламентом страны в первом чтении. Безусловно, ожидаемую реакцию это вызвало, дискуссии в обществе… Это вряд ли кому-то может понравиться (повышение пенсионного возраста.— А. К.). Так было всегда и везде при проведении преобразований такого рода. Именно всегда и именно везде!

Владимир Путин читал каждое слово и при этом после каждой фразы глядел не на своих собеседников, а в камеру на другом краю стола — понятно, к кому он сейчас обращался.

— В то же время надо учитывать реальную ситуацию в экономике! Мы должны понимать, что ждет страну через десять, 20 и даже через 30 лет! — продолжал президент.

То есть было уже примерно ясно, что скажет российский президент назавтра. Коррекция будет, но не принципиальная. Реформа произойдет, и скорее в том виде, в котором она существует сейчас, чем в неузнаваемом.

— У меня,— сказал Владимир Путин,— сложилось свое мнение по этому кругу вопросов, я об этом скажу… Правительство руководствовалось своими жесткими экономическими, финансовыми расчетами… Это важно, необходимо. Но важно, что наши решения будут касаться судеб миллионов людей и должны быть справедливыми.

Надо сказать, что слово «справедливость» в этой истории до сих пор не употреблялось ни разу — из принципиальных, видимо, соображений.

— Действовать нужно только взвешенно и только осторожно,— заканчивал Владимир Путин.— Учитывать разные жизненные ситуации, с которыми люди сталкиваются. Мы не можем руководствоваться соображениями «короля-солнца» Людовика XIV, который сказал: «после меня хоть потоп…» (эта фраза была произнесена во времена правления Людовика XV фавориткой короля мадам де Помпадур.— А. К.).

Нет, будет просто цунами.

Ну ладно, наводнение.