Сегодня на пленарном заседании Общероссийского народного фронта ожидается выступление президента Владимира Путина. В работе форума принимают участие сопредседатели региональных штабов и руководители региональных исполкомов ОНФ, доверенные лица президента, представители РСПП, ТПП, «Опоры России» и «Деловой России», правительства РФ. Политики и бизнесмены должны решить, как развивать экономику в условиях санкций.
Сам «Форум действий» проходит во второй раз. Год назад на этой площадке впервые установили общественный контроль за выполнением майских указов президента страны, для чего было создано пять рабочих групп: «Честная и эффективная экономика», «Социальная справедливость», «Общество и власть: прямой диалог», «Качество повседневной жизни» и «Образование и культура как основы национальной идентичности».
Вчера политики и эксперты подводили итоги и намечали новые планы. На дискуссионных площадках обсуждали очередные российские проблемы, имеющие для страны основополагающий, базовый характер: «Качество повседневной жизни», «Общество и власть: прямой диалог», «Аграрный сектор: аккуратные санкции и возможности роста», «Импортозамещение и технологическая модернизация». То есть разговор уже не только о привычных для «фронтовиков» социальных темах, но и об основах экономической политики. Важнее просто ничего нет, поскольку в условиях падения цен на нефть и слабеющего рубля жизненно необходим технологический прорыв.
Напомним, что еще год назад у Народного фронта появился механизм непосредственного влияния на исполнительную власть. По решению Владимира Путина контрольное управление президента направляет в ОНФ доклады правительства о выполнении поручений президента, за реализацией которых установлен контроль. И без заключений «фронтовиков» по каждому такому докладу никаких решений в отношении тех или иных президентских поручений не принимается. Год работы в этом формате показал своевременность и эффективность нового механизма взаимодействия общества и власти.
Особенно пригодится система контроля за реализацией президентского курса на импортозамещение и технологическую модернизацию российской экономики.
У американского финансиста и мультимиллиардера Уоррена Баффета есть емкая фраза «Отлив покажет, кто купался без трусов». Российская экономика попала именно в такую ситуацию: в условиях эмбарго на предоставление иностранных кредитов, продажу современных технологий и прочие напасти быстро становится понятным, что представляет собой та или иная отрасль нашего хозяйства, соответствуют ли амбиции традиционных отечественных промышленных тяжеловесов имеющейся у них в наличии амуниции.
К примеру, в начале нынешнего года топ-менеджеры российской молочной промышленности забили тревогу в связи с ростом молочного импорта в страну — из-за снижения (в соответствии с правилами ВТО) ввозной таможенной пошлины на сухое молоко и сливки с 25 до 18,3%. «Мы наблюдаем рост импорта сливочного масла, сухого молока, сыров. Наконец, молоко, как и зерно, является ключевым продуктом для обеспечения продовольственной безопасности», — предупреждал министр по торговле Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев. И предсказывал, что дальнейший рост импорта молочной продукции из стран дальнего зарубежья «может в итоге отразиться на ценах на молочные товары в Таможенном союзе...»
Но когда молочный импорт из Европы приказал долго жить, выяснилось: российские потребители потеряли безлактозную продукцию — в стране она не производится. Выход предложил финский концерн Valio, заявивший о намерении построить в Подмосковье свой завод по выпуску безлактозного молока, сливок, питьевых йогуртов и кефирного биопродукта. Однако тут же выяснилось: для будущего завода в округе нет сырья — его и местным-то предприятиям не хватает.
Теперь власти Подмосковья хотят привлечь финского производителя к инвестированию в молочное животноводство. Вот так слово молочников разошлось с делом.
«У нас большой нереализованный инновационный потенциал, — говорит министр промышленности и торговли Денис Мантуров. — За последние пять лет инвестиции государства в фундаментальные и прикладные исследования удвоились, а за десятилетие выросли более чем в 10 раз. Удалось сформировать задел новых разработок в станкостроении, тяжелом и сельскохозяйственном машиностроении, судостроении и гражданской авиации, фармацевтике и медицине. Россия должна состояться и на новых высокотехнологичных рынках, и в сегментах, которые только начинают развиваться. Мы уже разработали и приступили к реализации стратегических и программных документов в таких отраслях, как биотехнологии, композиты, редкие и редкоземельные металлы, фотоника...»
Все это хорошо. Но хотелось бы спросить: почему в стране с довольно высокой компьютерной грамотностью нет своих компьютеров? В отличие, например, от Китая, где концерн Lenovo в нынешнем году занял первое место в мире по поставкам персональных компьютеров. А ведь начинал этот концерн в 1984 году в натуральном сарае на Электронной улице в Пекине — практически одновременно с появлением первых российских (тогда еще советских) компьютерных фирм.
Прозевали? Пусть так. Но российские компьютерщики — как сборщики «железа», так и программисты — до сих пор считаются одними из лучших на мировом IT-рынке. И в нынешнем году входящий в «Ростехнологии» холдинг «Росэлектроника» вместе с Минпромторгом с гордостью объявили о создании суперкомпьютера на российской компонентной базе, который в перспективе закроет потребности оборонно-промышленного комплекса в вычислительных мощностях. «Весь дизайн, вся интеллектуальная часть и интеллектуальная собственность будут российские», — заявили в руководстве холдинга. Однако «производство комплектующих и микроэлектроники для суперкомпьютера скорее всего будет размещаться на территории Юго-Восточной Азии». Почему? Может быть, с нового супера можно было бы начать импортозамещение в этой очень чувствительной и многообещающей сфере?
Почему также третий год в Москве идет компьютеризация школ (начиная с первоклассников) на базе компьютеров Apple, самых дорогих в мире? Хотя еще в 2011 году глава «Роснано» Анатолий Чубайс обещал обеспечить всю российскую ребятню дешевыми и мощными планшетами российского производства. И даже дарил пробный экземпляр президенту Владимиру Путину.
Вместо этих планшетов глава «Роснано» пару недель назад объявил о своей большой победе: «Образовательная программа повышения квалификации «Технологии наноструктурированных композиционных оксидных и безоксидных керамических материалов» победила в творческом конкурсе научных разработок, инновационных решений и программ в области высшего профессионального образования, состоявшегося в рамках выставки «Современные образовательные технологии — 2014». Видимо, для Чубайса школьный планшет — это не «образовательная технология», и России предстоит еще очень долго тратить огромные средства на закупки не самой сложной электроники, которую соседи-китайцы выпускают сотнями миллионов штук.
Одна из российских бед — слаборазвитая фармацевтическая промышленность, из-за чего наши граждане тратят непомерные деньги на поправку здоровья. Могло быть иначе, если бы взяли пример с еще одной большой страны, еще одного бывшего «младшего брата» — Индии. До 1970 года на индийском фармрынке 85% занимали транснациональные компании. Теперь их доля сократилась до 40%, а остальное — индийские дженерики (воспроизведенные препараты-копии). В результате цены упали до вполне приемлемых.
А что в России? «Доля дженериков — воспроизведенных лекарственных препаратов — на российском рынке составляет 77%», — сообщила еще год назад министр здравоохранения Вероника Скворцова. И отметила, что в США доля дженериков на рынке составляет 12%, в Японии — 30%, в Германии — 35%, а во Франции — 50%.
Можно было бы поаплодировать министру, если бы не одна досадная деталь: по данным «Фармэксперта», доля импортных лекарств на фармрынке России составляет порядка 76-77% в стоимостном выражении. Основной поставщик медикаментов — Германия, а значительная часть витаминов, гормонов, гликозидов, алкалоидов и антибиотиков поставляется из Китая. То есть львиная доля дженериков на российском фармрынке вовсе не российские. Неудивительно, что аптечный бизнес в нашей стране стал одним из самых прибыльных.
В нашей стране давно идет спор, что лучше: начинать с копирования чужой техники и технологий или сразу браться за уникальные проекты и разработки, чтобы сразу стать великими и неповторимыми. Пока, похоже, побеждает вторая точка зрения. Хотя когда-то СССР скопировал американскую атомную бомбу — и потом добился лидерства в атомной отрасли. И полет к звездам Юрия Гагарина начинался с копирования «Фау-2» (хотя Сергей Королев сразу предлагал иной путь). Но потом была знаменитая «Р-7», ставшая основой и «Востока», и «Союза». И много чего еще было...
Может быть, и сегодня нужно меньше высоких слов и громких обещаний, но больше реального дела?
Кстати
Запрет на ввоз западного продовольствия, вопреки опасениям, не привел к дефициту продуктов на прилавках. А вот цены выросли на многие товары — причем не только на фрукты и овощи, которые приходится везти из Южного полушария, но и на такие исконно отечественные товары, как свинина или гречка. Теперь правительство обещает найти управу на спекулянтов и принять меры для предотвращения скачков цен на продовольствие накануне новогодних праздников. «Какое-то повышение возможно, — признал вице-премьер Аркадий Дворкович. — Оно идет, инфляция в этом году выше, чем предполагалось». Он сообщил, что по отдельным группам товаров, представляющим наибольший риск, ведется постоянный мониторинг, и пообещал: «Если что, то будем принимать какие-то оперативные решения по дополнительным поставкам на рынок и таким образом будем стабилизировать ситуацию». Осталось, однако, непонятным, почему для принятия «оперативных решений» требуется ждать столько времени.
62.0
17.60
