Стоял ясный солнечный день, когда Рейнхард Грюбхофер оказался на вершине Эвереста. Там, с высоты 8848 метров, он видел все. Как поверхность земли, изгибаясь, уходит за горизонт. Как медленно проплывают над планетой кучевые облака.
В один миг Грюбхофера перестали волновать все те беды и невзгоды, которые в последнее время подкидывала ему жизнь. Он в прямом смысле оказался выше этого. Но затем, оглянувшись назад, альпинист понял: настоящие проблемы у него только начинаются.
Грюбхофер всегда знал, что путешествие к высшей точке Земли не дастся ему легко, но, лишь оказавшись в базовом лагере, понял, что трудности будут связаны не с природными условиями, а с людьми – там было настоящее столпотворение. Каждый следующий лагерь, где отдыхали альпинисты на пути к вершине, был меньше предыдущего, и от этого казалось, что народу вокруг становится только больше. Когда же до цели оставалось меньше 500 метров, Грюбхоферу вместе с другими покорителями не оставалось ничего иного, как выстроиться в очередь, медленно взбирающуюся по узкой тропе туда, где когда-то находилась ступень Хиллари (крутой склон на вершине Эвереста, разрушенный в результате землетрясений. – Прим. GQ). Рейнхард то и дело наступал кому-то на ноги, а сзади напирали идущие следом. Остановиться передохнуть было бы слишком эгоистично. Поэтому альпинист смог перевести дух, лишь когда пришла его очередь взбираться на самый пик. Установив на вершине Эвереста флаг, Рейнхард вместе с товарищем по восхождению, австрийцем Эрнстом Ландграфом, решил сделать селфи и молча полюбоваться видом. Последние сутки казались обоим сплошной галлюцинацией.
Грюбхофер и Ландграф проснулись вчера, 22 мая 2019 года, в базовом лагере на высоте 5364 метра. На часах было 11 вечера. Гору окутал туман, в котором то появлялись, то гасли фонарики других восходителей. Ночью ударили настоящие морозы, поэтому когда Грюбхофер достал флягу, чтобы выпить воды, он обнаружил, что та превратилась в ледяной кирпич. Тело ломило, жажда не отступала, но дурные мысли надо было гнать прочь. После нескольких лет тщательного планирования, недельного похода в лагерь и пяти дней ожидания хорошей погоды он, наконец, добился своего – пришла пора покорить великую гору. Через десять часов, утром 23 мая, они с бледным Ландграфом стояли на вершине Эвереста, размером со стол для пинг-понга, и казалось, все самое сложное уже позади.
Грюбхофер снова посмотрел вниз. За ним в очереди на подъем выстроилась целая процессия альпинистов. По северному склону, со стороны Китая, тоже напирал народ. Как разноцветные кегли, восходители были раскиданы по горе то там, то тут, и им не было видно конца.
Убрав флаг в походный рюкзак, Грюбхофер освободил место на вершине мира для следующих в очереди и попытался пробраться к спуску сквозь давку. По правилам горного этикета он был обязан отстегивать карабин от каната, минуя новое человеческое препятствие, а потом цеплять страховку снова. Рейнхард вспоминал:
«ОДНО НЕВЕРНОЕ ДВИЖЕНИЕ ИЛИ НЕБОЛЬШОЙ ПОРЫВ ВЕТРА – И МОЙ ПОХОД МОГ КОНЧИТЬСЯ РАНЬШЕ ВРЕМЕНИ».
Но тогда он не чувствовал страха. Этот крепкий 45-летний альпинист увлекся покорением вершин 15 лет назад, вскоре после развода. «Я пообещал себе начать новую жизнь». Тогда же он уехал в Гималаи и поднялся на пик Мера (6476 метров). «Мое психическое состояние было шатким, но на вершине я снова почувствовал себя здоровым». Следующие годы Грюбхофер планировал потратить на преодоление семи вершин – высочайших точек во всех частях света, – и Эверест шел в его списке под номером четыре. Впервые альпинист прилетел в Непал в 2015 году. Он так же поселился в базовом лагере и ждал благоприятных погодных условий. Но вскоре спасательные службы Гималаев сообщили, что под обширными участками горной системы повысилась сейсмическая активность, и альпинисты были вынуждены вернуться в Катманду. Опять попасть в Непал Грюбхофер смог только через четыре года. Приключение стоило больших денег: $65 тысяч пришлось отдать за билеты в обе стороны, визу, услуги проводников и еще $11 тысяч – за разрешение на подъем.
К полудню 23 мая Рейнхард продолжал медленно спускаться к третьему лагерю, но уперся в хвост длинной очереди у самого опасного участка трассы. Дорога вниз пролегала по трем приставленным к скале лестницам. Дождавшись своей очереди, альпинист повернулся лицом к вершине, взялся за страховочный трос и стал на ощупь искать первую ступеньку. Потом еще одну. Третью. Четвертую. Внезапно он и все, кто спускался ниже, замерли.
«Какого черта мы остановились? – задумался Грюбхофер. – Кто там тормозит?»
Долго искать причину заминки не пришлось: перед третьей лестницей, не двигаясь, сидела женщина в красном альпинистском костюме с эмблемой на китайском языке. У нее за спиной стояли два проводника-шерпа и криками пытались уговорить лезть вниз. Но женщина их не слушала. Пробка из желающих спуститься становилась все больше, а температура продолжала ползти вниз и уже достигла -15 °С. Длительное пребывание на высоте восемь тысяч метров в таких условиях легко может привести к остановке сердца, инсульту, отеку легких или головного мозга. Но делать было нечего, паника только усугубила бы ситуацию. Оставалось молча ждать, когда китаянка очухается.
«Пошевеливайся», – крикнул кто-то за спиной. «Черт, – подумал Рейнхард. – Эти ребята уже мозги себе отморозили». Он был уверен, что женщина впервые полезла в горы. Почему ее подготовку не проверили шерпы или представители турфирмы? Прошло полчаса, 45 минут. Но женщина так и сидела перед лестницей. «Господи, – вдруг не выдержал кто-то. – Посмотрите на нее! Она ведь не дышит!»
Большую часть года подъем на Эверест невозможен. Но в мае условия из совершенно невыносимых становятся относительно терпимыми, и в это время сотни альпинистов пытаются покорить великую гору. Правда, и в это время погода на Джомолунгме готовит сюрпризы, предугадать которые можно лишь за пару часов до их проявления. Как это происходит, многие видели в фильме «Эверест» (2015), основанном на реальных событиях. Тогда, в 1996 году, самонадеянность организаторов и туристов, помноженная на погодные катаклизмы, привела к смерти восьми человек. Этой трагедии посвящены книги участников того трагического восхождения «В разреженном воздухе» Джона Кракауэра и «Восхождение» Анатолия Букреева, погибшего несколькими годами позже в другой горной экспедиции. Но плохое быстро забывается, особенно если на кону стоят большие деньги.
В 2018 году Непал выдал 381 разрешение на покорение вершины, больше, чем когда бы то ни было; Китай, которому принадлежит северный склон, добавил к ним еще 100.
ПО ДАННЫМ ГИМАЛАЙСКИХ СПАСАТЕЛЬНЫХ СЛУЖБ, ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДЕСЯТЬ ЛЕТ ЧИСЛО ЛЮДЕЙ, ПОКОРИВШИХ ЭВЕРЕСТ, УВЕЛИЧИЛОСЬ ВДВОЕ.
Участие в экспедиции стали продавать, как билет на аттракцион, и это коснулось даже атмосферы в базовом лагере. Так, в 2017 году диджей Пол Окенфолд возмутил ветеранов Эвереста, устроив там рейв для туристов. Вершина мира стала модным местом: дешевле полета в космос, но не менее престижно.
В 2018 году трое индийских студентов, якобы вернувшись с Эвереста, мгновенно стали звездами на родине. На телешоу и в газетах они рассказывали об опасностях, которые поджидали их на ступени Хиллари (которой тогда уже и в помине не было). Обман вскрылся, лишь когда пресса взяла комментарии у других альпинистов.
Все эти истории Грюбхофер и Ландграф слышали перед своим восхождением по нескольку раз, пока пережидали в базовом лагере непогоду. Циклон «Фани», обрушивший на побережье Индии ураганы, пригнал в Гималаи мощный поток теплого воздуха. Пару недель Эверест заметало снегом, и альпинистам, готовым к восхождению, оставалось только ждать. Каждые полчаса организатор экспедиции, швейцарец Кари Коблер, сверял метеорологические сводки, и всякий раз прогноз был негативный, отчего напряжение в лагере лишь росло. «Как только метель прекратилась, все собравшиеся решили немедленно взойти на вершину, – рассказывает шерп Денди, работавший у Коблера старшим проводником. – По прогнозу, следующий снегопад ожидался через два дня». На 48 часов путь на Эверест превратился в одну большую очередь. Сотни шерпов, работавших на горе годами, видели такое впервые. Ничего хорошего это не предвещало.
Ежегодно за пару месяцев до начала альпинистского сезона туристические агентства дают объявления о наборе проводников из деревни Тенгбоче на северо-востоке Непала. Потомки тибетцев, проживающие в высокогорных районах Эвереста, прокладывают к вершине страховочные канаты, проверяют прочность вспомогательно инвентаря, снабжают лагеря кислородными баллонами и следят за физическим и психическим состоянием туристов. Работа не из простых: в апреле 2014 года на непальской стороне Джомолунгмы из-за схода лавины погибли 16 шерпов, весной 2018-го в горах пропали еще двое. Но возможность получить $10 тысяч за сезон окупает все риски. Для деревенских жителей другой возможности заработать такие деньги нет. Денди уже шесть раз покорял вершину, так что заслужил право командовать другими и в этот раз взял на себя административные функции. Он присматривал за альпинистами и шерпами, находившимися в верхнем лагере, отвечал за запасы кислорода и график выходов, а сейчас с тревогой смотрел на гору, откуда вот-вот должна была вернуться его группа. Время работало против них.
Миновав окоченевшее тело китаянки, Грюбхофер двинулся дальше. Это был уже не первый труп на его пути в тот день. Еще утром, перед подъемом к вершине, он заметил два тела в выцветших и рваных комбинезонах, аккуратно убранных с основной тропы. У одного из трупов не хватало перчатки на руке, его пальцы распухли, а ногти напоминали когти медведя. «Мне почудилось, что этот человек тянется ко мне», – вспоминает Рейнхард. По данным службы спасения Гималаев, в горах покоится около двух сотен человек. За спуск тела в Катманду просят $100 тысяч, и далеко не у всех погибших находятся родственники, способные оплатить подобную операцию. «Мертвецы в горах пугают, но от них никуда не деться, – говорит Грюбхофер. – Поэтому я просто научился не обращать на них внимания».
Когда на горизонте уже показались огни верхнего лагеря, Грюбхофер вдруг услышал душераздирающий вопль. Первое, о чем он подумал: кажется, это Ландграф. Еще утром, когда они вместе делали селфи на вершине и поздравляли друг друга с покоренной высотой, он заметил, что напарник выглядит уж слишком бледным и обезвоженным. Его состояние беспокоило всю группу. Один из шерпов не раз за время восхождения интересовался у Рейнхарда, как себя чувствует его друг. Грюбхофер вспомнил разговор, который состоялся между ним и Ландграфом накануне выхода. «Я сказал ему: «Может быть, тебе не стоит подниматься до самой вершины? Выглядишь неважно». На что Ландграф ответил: «Я приехал сюда, чтобы покорить долбаный Эверест во что бы то ни стало. Это цель всей моей жизни». И тогда я подумал: «Пусть попробует». В такие моменты трудно сказать человеку: «Тебе точно не хватит сил, братан». Перед шерпами тоже часто возникает подобная дилемма. Как отказать в подъеме неподготовленному человеку, если тот уже отвалил за покорение немалые деньги? Только в редких случаях, как рассказал мне анонимный эксперт в туристическом агентстве, шерпы решаются сказать свое веское «нет». Для новых проводников каждый подъем туриста к вершине – бонус, открывающий путь к повышению».
Крик больше не повторился. «Пожалуйста, пусть это будет не Эрнст», – подумал Грюбхофер.
Но это был именно Ландграф.
Только вечером того же дня Грюбхофер узнал, что же именно случилось с его другом. Австриец сорвался, пытаясь нащупать очередную ступень на лестнице, но, поскольку он был пристегнут к тросу, не рухнул в пропасть, а, пролетев несколько метров, ударился о скалу и повис над пропастью. Шерпы тут же кинулись на помощь, пытаясь втащить его на плато, но сильный ветер мешал им, раскачивая бездыханное тело Эрнста, как маятник, пока перед лестницей на спуск собиралась пробка из свежеиспеченных покорителей Эвереста.
Грюбхофер слышал, как кто-то крикнул: «Перережьте веревку! Он погиб, а если вы и дальше будете блокировать спуск, умрем и мы!» Но проводники-шерпы продолжали спасательную операцию. И лишь убедившись, что Эрнст Ландграф действительно мертв, оттолкнули австрийца от лестницы и оставили висеть над склоном, как марионетку. Точная причина смерти Ландграфа по-прежнему не остановлена: удар о скалу, инфаркт, инсульт – на фоне общего истощения и стресса не каждый организм выдержит и произойти может что угодно.
ПРОДОЛЖАЯ ПУТЬ К ЛАГЕРЮ, ГРЮБХОФЕР ДУМАЛ ТОЛЬКО О ТОМ, ЧТО СМЕРТЬ ТОВАРИЩА – ЭТО ЕГО ВИНА.
Нужно было идти медленнее. Он обязан был настоять на том, чтобы Ландграф отказался от восхождения. Еще на вершине стоило предупредить шерпа, что с другом что-то не так. Рейнхард уже не смотрел вперед, он просто машинально переставлял ноги, подчиняясь напиравшим сзади альпинистам. Его тело настолько ослабло, что казалось чужим. Встретивший его в лагере Денди вспоминает, что, как только народ расступился, Грюбхофер рухнул на колени и пополз к своей палатке, не обращая внимания на то, что острые камни рвут его экипировку. Он отбивался от помощи и повторял одно и то же: «Вода, вода, вода». «Поверьте, выглядел парень просто жутко», – вспоминает шерп.
Оказавшись в палатке, альпинист отключился, не в силах даже поднять голову, чтобы сделать хотя бы глоток чая. В полночь, когда Денди пришел обновить Грюбхоферу кислородный баллон, он нашел его в той же позе эмбриона, в которой оставил несколькими часами ранее. Но в три часа Рейнхард проснулся от удушья. Скорее всего, находясь в полузабытьи, он до предела выкрутил кислородный кран и опустошил драгоценный запас слишком быстро. «Черт!» – проревел Грюбхофер, понимая, что второго баллона у него нет, и тут же затрясся в судорогах рвоты. «Денди, – хрипел он. – Мой кислород...»
Как раз в это время шерп совершал плановый обход лагеря: разносил чай, проверял баллоны, оказывал помощь. Услышав шум, он кинулся к палатке, где бился в конвульсиях задыхавшийся альпинист. Лицо мужчины было синее, как у аватара, а с губ срывался не то хрип, не то свист.
«Еще несколько минут без кислорода – и Рейнхард умер бы прямо там», – вспоминает Денди.
Я приехал в Катманду в августе, когда альпинистский сезон уже закончился, но местные жители и турфирмы продолжали активно обсуждать майские события. За одни сутки на Эвересте погибли четыре человека. Всего же весной горный аттракцион унес жизни 11 восходителей и двух шерпов. Джомолунгма вписала в свою историю еще один черный год, и разговоры о необходимости перемен начались в альпинистском мире с новой силой. В ответ непальское правительство предложило законопроект, обязывающий каждого, кто собирается покорить Эверест, предоставлять туристическим фирмам документы о прохождении спецподготовки и покоренных ранее вершинах. Но скептики сомневаются в том, что властям действительно хочется взять свои горы под жесткий контроль. Доходы Непала от выдачи разрешений на восхождения измеряются миллионами долларов в год, что для экономики этой страны – огромные деньги. Не пугает риск пополнить черный список жертв великой горы и самих альпинистов, тем более что рассказы побывавших на вершине мира – лучшая реклама для этого рискованного предприятия.
С Грюбхофером мы встретились в Вене, когда после его возвращения на большую землю прошло чуть больше трех месяцев, и он совсем не выглядел подавленным.
Рейнхард с упоением вспоминал о своем приключении. «Меня всюду приглашают как человека, покорившего Эверест, – улыбается он. – Оно и понятно: побывать на вершине – это то, о чем ты сможешь рассказывать всю свою жизнь. Это вечная тема. Если бы мы с вами встретились не для интервью, а просто болтали и я вдруг подбросил в разговор, что как-то покорил Аннапурну, вы бы решили, что это название индийского крема от загара, хотя высота горы больше 8000 метров. Но Эверест – это другой уровень. Огромное чудовище, потрясающая глыба льда и камня, о которой знает каждый ребенок. Это все еще самое опасное и привлекательное место на планете. Хотя, конечно, в этом году на горе побывала тьма народу. Наверное, такого никогда еще не случалось».
Настроение Рейнхарда резко меняется, когда я упоминаю о Ландграфе. Он говорит, что специально остался в Катманду на пару недель, чтобы организовать другу достойное прощание. Он нанял группу шерпов и отправил их к обрыву, с которого все еще свисало покрытое снегом тело Эрнста. Когда они притянули его поближе и перерезали веревку, превратившийся в кусок льда Ландграф рухнул на землю и от его руки отломилось несколько пальцев. К сожалению, оплатить транспортировку тела вниз Грюбхофер не смог, но спасатели перетащили погибшего к узкой расщелине с видом на гору и уложили его там. «Теперь Ландграф вечно будет смотреть на южный склон Эвереста», – говорит Грюбхофер.
В мае Эрнст вместе с другими оставшимися на горе встретит очередную процессию альпинистов. Они проследуют наверх, и только Богу известно, скольким из них суждено будет вернуться с Джомолунгмы.
0
