Мир умнеет со скоростью два века в год, направляясь чеканным шагом прямиком в матрицу: умный город, умный дом, умный автомобиль...
В том, что нужно сделать эту поступь как можно более уверенной, убеждены даже те, кто еще несколько лет назад не воспринимал игры в цифровой мир всерьез: три года прошло с того момента, когда власти РФ, объявив биткоины денежным суррогатом, пообещали за них тюремные сроки, а теперь — гляди-ка — уже заявляют о выпуске собственной криптовалюты и о курсе на цифровую экономику. Мир действительно меняется — стремительно и необратимо, явно намереваясь ссаживать с локомотива истории всех зазевавшихся и опоздавших. У России пока что есть все шансы если не бежать впереди паровоза, то хотя бы удержаться на подножке…
Меняем атомы на биты
Принято считать, что термин «цифровая экономика» появился в 1990-х, и наиболее сжато его суть — «переход от движения атомов к движениям битов» — сформулировал американский информатик Николас Негропонте. Хотя, если хорошенько покопаться в истории, и здесь можно обнаружить русский след.
— На самом деле пионером всеобщей цифровизации был выдающийся советский кибернетик академик Виктор Глушков, — объяснил «ВМ» историк науки Сергей Александров. — То, что он предложил еще в начале 1960-х, до сих пор никто не смог реализовать. Это была общегосударственная автоматизированная система, на которую следовало перевести все управление страной, включая финансы, сделав все расчеты безналичными. Тогда и понятия такого не было — интернет, но по сути это была вещь, много круче нынешней Сети.
Реализации помешали два обстоятельства: во-первых, это немножко не укладывалось в то, что уже творилось с народным хозяйством, а во-вторых, при тогдашнем уровне развития ЭВМ реализация идеи потребовала бы, чтобы буквально вся страна занялась программированием, ремонтом и обслуживанием вычислительных машин. Что, конечно, было невозможно. Потом, когда машины стали гораздо более надежными и производительными, к этой идее начали возвращаться. И особенно активно — а м е р и к а н ц ы , которые в 1970-е годы возглавили так называемую информационную революцию, которая в 1990-е стала уже свершившимся фактом.
И вот теперь, три десятка лет спустя, мир действительно оказался на пороге новой реальности — со всеми ее гаджетами, соцсетями, 3D-принтерами, видеообщением через океаны и континенты и такой же — через океаны и континенты — дистанционной торговлей.
Теперь мы носим с собой в кармане банк, магазин, телевизор, почтовое отделение, билетную кассу, фотоателье, метеобюро, 20 томов Оксфордского словаря и массу других, не менее громоздких вещей. С наших улиц исчезли голосующие таксистам прохожие — ведь проще сделать пару тычков в экран смартфона. Мы перестали пользоваться бумажными картами — ведь цифровой навигатор проще и точнее. От нас все труднее скрывать несправедливость — ведь интернет сметает все препоны. И даже такая незыблемая вещь, как деньги, превращается сегодня в нечто зыбкое и совсем уж виртуальное: операции с цифровой криптовалютой разрешили уже больше 30 стран.
Сегодня крупнейший торговый игрок не имеет ни одного склада, крупнейший таксопарк обходится без собственных машин, а в самый большой кинотеатр мира можно прийти в любое время дня и ночи, не покидая собственной квартиры. В общем, фантасты нервно курят в коридорах, ведь идей для живописания будущего все меньше, а настоящее оказывается много круче любых, озвученных еще недавно, фантазий.
— Тотальную цифровизацию, которую мы все сейчас наблюдаем, лишь отдаленно можно сравнить с промышленной революцией XVIII–XX веков, когда люди массово переселялись из деревни в город, когда появилась массовая промышленность и человек реально перестал зависеть от капризов природы, — считает Александров. — Эта революция посильнее тех, которые случились после открытия электричества и внедрения автоматизации, так как мы сейчас действительно присутствуем при перекрое всего и вся.
Перелицовка человечества
Конечно же, путь от экономики аграрной, сырьевой и промышленной к экономике цифровой не предполагает полного отказа от реального производства. Людям все еще нужны еда и жилье, медобслуживание и авиаперевозки... Однако цифровизация делает наш доступ ко всему этому более простым, комфортным и быстрым. Меняемся и мы, становясь все искушеннее и требовательнее — не в силу растущей вредности, а в силу большего знания. Нам уже недостаточно заверений продавца о том, что продукт хорош, или восторженных ахов соседки.
Нам подавай сертификаты подлинности, молекулярный состав, протоколы испытаний и тактико-техническое сравнение с аналогами. Мухлевать и халтурить еще можно, но с каждым днем становится все менее выгодно — скорость, с которой потребитель узнает правду, мешает. Но есть и обратная сторона. Если ты честен, талантлив и изобретателен, та же самая скорость принесет тебе деньги и известность. Например, угандийский сервис eKeebo позволяет африканским поварам-любителям продавать через интернет свои блюда без всяких заморочек с организацией ресторана.
А забитые марокканские ремесленники (многие из которых и читать-то не умеют) с успехом торгуют своими товарами по всему миру через интернет-платформу Anou. Схожие порталы по продаже hand made вроде международного Etsy или нашей «Ярмарки мастеров» также помогают мастерам находить покупателей по всему миру… Да что там экономика! Напору тотальной цифровизации не могут сопротивляться даже самые тяжеловесные бюрократические структуры. Беготня по инстанциям, многочасовое сидение в очередях и истеричное «вас тут не стояло» становятся все большим анахронизмом благодаря виртуализации госуслуг.
В общем, новые сервисы, быстрота, комфорт и многочисленные дивиденды — это то, что сулит всем нам перелицовка человечества на цифровой лад.
Братья в отключке
Но есть у сладкой конфеты и неприятная горчинка. Экономика новой, «матричной», эпохи, конечно, более эффективна: автомобиль без водителя безопаснее, робот-сборщик не ошибается и не устает, «видеогаишник» на столбе не придирается и не берет взяток. Но минус водитель, минус сборщик, минус гаишник — это уже трое безработных. С проблемой сокращения рабочих мест уже столкнулась Америка, где тотальная цифровизация обанкротила целые города, растет статистика невостребованности в Европе, да и у нас список «ненужных» профессий пухнет год от года.
— Дальше процесс будет только нарастать, — предрекает очевидное Александров. — И если все пустить на самотек, этот чудовищный вопрос — что делать с освобожденным человечеством — реально встанет уже перед нашими детьми.
При этом человек должен не просто прозябать на пособие, он должен заниматься чем-то осмысленным и созидательным, а иначе он будет жить недолго и закончит быстро, грязно и кроваво.
Удариться всем в творчество тоже невозможно, для этого нужна как минимум склонность. Кардинально менять профессию на востребованную? На всех таких специальностей не хватит все равно. «Прореживать» население не гуманно. В общем, ни одному государству, если оно не хочет социальных бурь, отвертеться от решения вопроса не удастся.
И решение нужно на уровне серьезной госпрограммы — отдавать проблему занятости на откуп простым людям нельзя.
Не сильно радует и перспектива тотального контроля.
С одной стороны, все вроде бы неплохо. Например, на Западе с помощью технологий Big Data контролируют заключенных, выпущенных по УДО: «Большой брат» даже прогнозирует вероятное время и место потенциального преступления.
В Скандинавии цифровизацию довели до совершенства налоговики, которые знают о каждом плательщике все — от ежемесячных доходов до списка покупок в супермаркете и более-менее ценного содержимого квартиры, а налоги просто списываются с частного счета автоматически. Как отслеживает наши поисковые запросы Сеть, тоже известно: стоит проявить интерес к какому-то товару или услуге, и баннеры с соответствующим предложением будут мелькать перед глазами несколько дней. Да и прием на работу, исходя из анализа активности в соцсетях, тоже уже реальность.
Тотальное отслеживание нюансов частной жизни — это неминуемая плата за удобства цифрового существования. Находятся, конечно, и те, кто за удобства переплачивать не хочет. В этом году во Франции появился закон под названием «Право на отключение», который разрешил сотрудникам игнорировать рабочую переписку во внерабочее время. Схожий документ уже работает в Германии и обсуждается парламентами Южной Кореи и Филиппин. По мнению законодателей, постоянное нахождение в «электронном ошейнике» несет работникам стресс, бессонницу, профессиональное выгорание, постоянную тревогу, хроническую усталость и искореженную личную жизнь, а потери для экономики исчисляются сотнями миллиардов долларов ежегодно! И это одно только «подключение» к работе! А есть ведь еще страховые компании, миграционные службы, банки… Кстати, не так давно один отечественный банк уже поймали на передаче клиентских данных некоему ретейлу: торговцев просветили насчет того, кто, где и что покупал и сколько за это платил. На вполне логичные упреки в некорректности поведения, банкиры на голубом глазу возразили: «Неприкосновенность частной жизни — это уже роскошь».
Да, похоже, поставить «Большого брата» в вечный игнор вскоре смогут позволить себе лишь очень состоятельные люди. Мы же будем платить за привилегию оставленности по полной: более высокими ставками по кредитам, более дорогими страховыми пакетами, более серьезными ценниками на товарах.
Добро пожаловать в новый мир, юзернейм.
ФАКТЫ
Каждые 2 минуты мы делаем столько фотографий, сколько сделали все люди в XIX веке.
■ Каждую минуту мы загружаем 100 часов видео на YouTube (это 16 лет истории человечества каждый день).
■ В ближайшие 2 дня люди создадут больше данных, чем было создано за всю историю человечества до 2003 года.
■ В мире на одного ч еловека приходится по тысяче датчиков, которые собирают различные сведения.
■ Сегодня у каждого человека дома — 600 000 томов в виде данных.
КСТАТИ
В апреле Сбербанк запустил «Цифровой индекс Иванова», который будет рассчитывать уровень проникновения цифровых технологий в жизнь россиян. «Иванов» — это среднестатистический житель России 14–64 лет, проживающий в городе с населением более 100 тысяч человек. Пока что его индекс — 51 процент — отражает переломный момент цифровизации страны: с одной стороны, у многих есть технические возможности попробовать те или иные цифровые продукты, а с другой — есть и большой потенциал дальнейшего роста и проникновения технологий.
СЛОВА НОВОЙ ЭРЫ: БЛОКЧЕЙН, МАЙНИНГ И ДРУГИЕ
Искусственная нейронная сеть (ИНС) - «железо», собранное по принципу сетей нервных клеток живого организма и способное к обучению. Система соединенных и взаимодействующих между собой простых процессоров (искусственных нейронов) может решать сложные задачи вроде прогнозирования и распознавания образов.
Большие данные (Big Data) - социально-экономический феномен, связанный с технологической возможностью анализировать огромные массивы данных (в некоторых случаях — весь мировой объем данных), и вытекающие из этого трансформационные последствия.
Квантовый компьютер - не созданное пока устройство, работающее за счет явлений квантовой физики. Обладает огромной скоростью вычисления. Например, на то, чтобы получить доступ к кредитной карте, современному компьютеру потребовалось бы время, в сотни раз больше возраста Вселенной. Квантовый компьютер справится с задачей за считанные минуты.
Блокчейн - глобальная «учетная книга» сохранения и распределения данных, в которой каждая транзакция записывается как новое звено цепи, автоматически вбирающее цифровую информацию о всей цепи (по аналогии с молекулой ДНК, содержащей информацию обо всем живом организме). Насильственно изменить данные в такой системе невозможно.
Криптовалюта - виртуальная цифровая валюта в виде зашифрованной информации, которую нельзя скопировать.
Биткоин - криптомонета, один из вариантов криптовалют. В ходу уже 8 лет.
Майнинг - процесс добычи криптомонет в сети с помощью мощнейших компьютеров и специальных программ. В процессе майнинга вычислительные мощности оборудования решают алгоритмы, сложность которых постепенно растет и, решив, получают монету.
Смарт-завод. Использует компьютерное зрение и облачные сервисы в режиме почти полной автоматизации. Система видит и различает все приборы и инструменты и может в секунду найти потерянный гаечный ключ в самом отдаленном углу здания.
0
10.00
