ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Nov. 14, 2019

Впрочем, объяснения Минфина о том, как выглядят причины происходящего (напомним, Банк России настаивает на том, что ключевая ставка остается с сентября в нейтральном диапазоне, то есть ее текущий уровень, 6,5% после октябрьского заседания совета директоров ЦБ, занижать уровень инфляции от таргета в 4% не должен), показывают, что достигнутый консенсус скорее формален.

Напомним, и осторожность ЦБ, и резкость прогнозов Минэкономики в основном основаны на «бюджетном» факторе — в экономике РФ в 2019 году меньше госрасходов от запланированного из-за сложностей со своевременным запуском нацпроектов, поэтому низок спрос и медленнее, чем можно ожидать, растут цены.

Отчасти это подтверждалось низким ростом ВВП. ЦБ опасался, что «недорасходованное» в конце 2019 года будет массированно вливаться в финансовую систему и это вызовет рост ИПЦ. 12 ноября, выступая в Госдуме, первый зампред ЦБ Ксения Юдаева, отвечая на вопрос о влиянии этого риска на инфляцию, полагала, что это скорее вопрос 2020 года. В свою очередь, Минэкономики настаивало на том, что ЦБ нужно энергичнее снижать ключевую ставку, иначе инфляция упадет еще ниже, и это будет дестимулировать экономический рост.

Однако Владимир Колычев фактически не согласен с тем, что ценам не дают расти низкие бюджетные расходы. Исходя из его слов, недорасходование федеральных средств 2019 года в оценках Минфина должно немного превысить 1 трлн руб.: учитывая, что, по оценкам Счетной палаты, в 2018 году «бюджетный навес» составил 780 млрд руб., оценка «дополнительного недорасхода» — 200–300 млрд руб.

Таким образом, сильно повлиять на инфляцию в 2019 году отставание бюджетных расходов не должно («недорасход», по оценкам Минфина, может занижать ИПЦ на 0,1–0,2 процентного пункта, не более). «Сейчас он (дезинфляционный эффект.— “Ъ”) сойдет на нет из-за того, что мы догоняем эти расходы»,— заявил замминистра финансов. Таким образом, отклонение от инфляции по бюджетным причинам Минфин фактически отрицает, а что его вызвало и продолжит в 2020 году (ЦБ уточняет, что в начале 2020 года резкое снижение индекса цен будет техническим из-за высокого «эффекта базы» в связи с повышением НДС в январе 2019 года, но это не объясняет всего ожидаемого эффекта), теперь уже неизвестно. Наиболее популярное предположение — эндогенное, на сильно сниженных ожиданиях, сокращение частного спроса и инвестиций при стабильном спросе в растущем госсекторе — в ЦБ и правительстве не комментируют, есть косвенные наблюдения и в пользу, и против такой гипотезы.

Характер проблем правительства неплохо иллюстрирует опубликованное вчера исследование Nielsen и The Conference Board потребительского доверия: все большее число жителей РФ (уже 79% в третьем квартале 2019 года) видят в экономике кризис, растет число заявивших о необходимости экономить, но при этом индекс потребительского доверия почти дорос до довольно высокого уровня 2015 года. При этом если в предыдущем квартале более всего опрошенных беспокоили «растущие цены на еду», то осенью 2019 года самая беспокоящая россиян вещь — здоровье. Ощущение «кризиса» растет на фоне увеличения доли тех, кто считает хорошими ситуацию на рынке труда, состояние личных финансов и момент для траты денег. Возможно, все дело действительно в здоровье и настроениях, не способствующих росту ВВП.