Они тратят на одежду больше, чем Ксения Собчак. Их аудитория шире, чем у Первого канала. Звезды доверяют им больше, чем Андрею Малахову. О ком это мы?
О главных художниках по костюмам нашего кино. Читай, Россия!
Клянчить деньги, как Сарик Андреасян, рисковать, как дублер Вина Дизеля, рубить правду-матку, как Мерил Стрип на «Золотом глобусе» и мотивировать, как Мэтью Макконахи в роли волка с Уолл-стрит – это все про художников по костюмам.
Их официальный рабочий день – двенадцать часов, и это если повезет, а на деле – восемнадцать. «Переработки не оговариваются – это данность», – вздыхает заслуженный работник индустрии Татьяна Патрахальцева, придумавшая наряды для «Дуэлянта», «Сталинграда», новых «Трех мушкетеров». «Выносливость и грязеустойчивость – наши ноу-хау: не представляете, в какие болота мы залезаем, в каких лесах бродим», – усмехается Татьяна Долматовская, десять лет назад оставившая чистенькое кресло зама главреда Vogue ради того, чтобы одевать героев Германики, Хомерики и Серебренникова.
Образ персонажа – заслуга наших героинь. Хорошо, если режиссер поучаствовал: постановщик «Дуэлянта» Алексей Мизгирев, например, собирает «мудборды» ко всем своим персонажам, бесконечно поясняя, что и как. «А Балабанов на «Жмурках» устроил длительные пробы костюма и грима, долго искал образы – чтоб чуть «с перебором», как в комиксах», – вспоминает Патрахальцева. Валерия Гай Германика вообще ничего не рассказывает, если ей нравятся костюмы – то либо промолчит, либо преувеличенно захвалит: «Божественно, гениально!» А если образы покажутся Лере слишком аккуратными для ее задумок, раздастся крик: «Почему, блин, все такие красивые?!»
Но главный мудборд художника по костюмам – это реальная жизнь. Если фильм про наше время, конечно. Сериал «Школа» снимали в школе возле метро «Домодедовская». Долматовская наблюдала, как на районе живут, в каких магазинах местные берут береты со стразиками, бархатные резинки для волос и борсетки. На каждого сериального школьника она составила досье: кто воспитывал – интеллигентная бабушка или мать-проститутка; какой заработок в семье, могут ли родители купить школяру вторые ботинки или он ходит в одном и том же. «Если в сценарии есть сантехник – пойду знакомиться с сантехником в ДЭЗ, если программист – пойду выпивать с программистами». А художница по костюмам (кстати, назовете костюмером – обидите; костюмеры – чернорабочие) «Физрука» Александра Филимонова подсмотрела у первого госсекретаря США Мадлен Олбрайт безумные брошки и нацепила похожие на одну власть имущую даму.
Над историческими проектами художники работают под надзором историков, катаются по музеям. Если персонаж реальный – подробнее, чем иной сценарист, изучают жизнеописание. Почему Козловский ходит в одном и том же рубище весь «Викинг»? А чтобы показать, что князь Владимир был не из пафосных, а свой в доску вояка.
Где берут вещи? С современными сюжетами попроще. Художники смеются, что спонсоры всех сериалов и социально-бытовых драм – рынки «Садовод» и «Дубровка», где можно найти хоть черта лысого от-кутюр. Лайфхак киношников: дешевые вещи смотрятся в кадре выразительнее дорогих. «Актриса «Физрука» снималась в фейковых часах Gucci, еле уговорила ее надеть, а зрители потом разорвали инстаграм: «Что за часы такие, подскажите!», – подмигивает Филимонова. Реквизит на «Садоводе» закупали даже для «Селфи» – экранизации бестселлера Минаева про измученного нарзаном писателя. Но вообще-то актеры щеголяли одеяниями из ЦУМа, с которым был заключен контракт (кстати, это редкий случай бартера в кино, ведь дело невыгодное – пока фильм выйдет, в магазины придут новые коллекции). Художники молятся на сетевой магазин «свободных от цен» мутных брендов Familia, где закупают «хреновые джинсы для гастарбайтеров». Рулит и «Авито» – тут нашли «трэшевое свадебное платье 1990-х для Риты из «Физрука» и адовые пряжки для ремней ее коллеги по площадке Психа». Кстати, в будущем сезоне популярнейшего сериала ТНТ гардероб побогаче – новый режиссер Игорь Волошин выбил завидный бюджет. В первых сериях физрук-Нагиев гоняет школоту в недорогих кожанках из Lady & Gentleman City и «Мира кожи и меха». А теперь будет красавчиком в All Saints. «У Нагиева статус, так что не экономим: трусы Intimissimi, а всего на образ потратили триста тысяч рублей», – поясняет Филимонова. Триста тысяч на героя – для кино это такая же роскошь, какой нам видится гардероб @tetyamotya по сравнению с гардеробом обычной девушки из ЦАО. Чтоб вы понимали – каждая киновещь закупается в нескольких экземплярах – «дублях». Ведь в одной сцене герой в крови, в другой – в пятнах кофе, да и вещи попросту изнашиваются за съемку. На главных женщин «Физрука» – Таню и Настю – ушло тысяч двести. К базе – бежевым и синим лукам докупили лодочки на выход да пиджаков Mango – и готово. На костюмы второстепенных персонажей спустили по тридцатке.
Потратились и на гопников – примоднили их. Раньше одевали по классике окрестностей станции метро «Ясенево» – спортивки с блеском, кепари, остроносые туфли. А теперь бал правят бомберы, эйр-максы и футболки с надписями «Царь», «Пивко» и «Вежливые люди» за пятьсот рублей. Все в соответствии с тенденциями.
После примерки лишнюю одежду сдают в магазин – оттого киношников в масс-маркете не жалуют. «Безответственные коллеги – не хочу показывать пальцем – везут вещи на съемки под Тверь, пачкают, а потом возвращают в столицу. Из-за этого нас и гоняют из магазинов. Знают в лицо каждую костюмершу и не пускают на порог! Я муштрую ассистентов, чтобы были супераккуратными – магазинам после нас вещь еще продать надо», – разводит руками Филимонова. «Известная актриса месяц таскала платье из гламурного московского универмага за 150 тысяч рублей: мы так тряслись! – вспоминает художник блокбастера. – Как вернули в корнер, сели обмывать». И правда, показывает переписку с ассистентом в вотсапе: «Все, сдала!» – «Бухаем!».
Самые затратные персонажи – отнюдь не селебрити, а актеры плюс-сайз. В специализированных магазинах вроде «Большие люди» простенькая футболка XXL обойдется в семь тысяч рублей, а треники – в десять. Если герой – дородный депутат, приходится открывать сезон фэшн-охоты на гигантские пиджаки в аутлете «Village Белая дача».
Но настоящий головняк – военные и исторические фильмы. Знакомые, посетившие Экономический форум, тюками везли Татьяне Долматовской с питерских развалов в Москву ватники и кирзачи на меху. Из Москвы маст-хэвы 1985 отправились в Мурманск и Севастополь на съемку «Ледокола». «Наконец-то фильм про наши ватники вышел, не зря возили!» – смеялись потом челноки.
Для «Дуэлянта» парочку нарядов арендовали в Испании, остальное отшивали с нуля. Татьяна Патрахальцева собирала мудборды на Pinterest; идеи для платьев героини Юлии Хлыниной подсмотрела в коллекциях Маккуина и Гальяно. Семьдесят красно-зеленых мундиров для сцены дворянского собрания отшивали на петербургской фабрике, где каждый мастер – на весь золота. «Бюджеты маленькие, да и хороших костюмов в прокате немного. Смотришь зарубежное кино и видишь, что там не только главные герои в антикварных костюмах, но и массовка. Да уж, у них бюджеты и возможности совсем другие. В Голливуде ангар соломенных шляп, а у нас одна – уже счастье. В России часто денег нет, а хотят, чтобы как в «Пиратах Карибского моря», – сравнивает Патрахальцева. – Вот на «Сталинграде» был бюджет так бюджет, мы купили шинели, каски, ботинки и потом фактурили – состаривали вручную; обычно так не делают, потому что нет денег».
На разорительный «Викинг» отшили две тысячи костюмов, у Козловского три дубля доспех. К счастью, художник Екатерина Шапкайц из закаленных – для «Трудно быть Богом» Германа-старшего подготовила 800 костюмов, не считая тысячи аутфитов монахов. О «Викинге»: ткани и украшения для княгинь Рогнеды и Ирины нашли на развале в Индии – сакральном месте не только для йогинь из Петрово-Дальнего, но для киношников. Там же заказали кольчуги. С китайского рынка везли щиты и шлемы. Отечественные актеры не любят – пластмасса колючая.
Художник – он и байер, и бухгалтер (а выбивая из продюсера деньги – и коллектор), и психолог. Ревнивый муж (уже экс) Светланы Ходченковой запретил ей носить откровенные наряды в «Кратком курсе счастливой жизни». Когда начались съемки, Ходченкова сама предложила сниматься без лифчика: мол, моя героиня – та еще блудница, а таким не пристало ходить в лифчиках.
Нередко актеры капризничают, выпрашивая новые шмотки для своего героя. И тогда художнику приходится сурово разъяснять: «Извини, но твой герой – бедный. И новые сапоги ты увидишь сезона через два».
Легче всего работать со звездами. «Они профессионалы – понимают, что все мы заняты общим делом. Если костюм будет не доработан, это не украсит ни актера, ни фильм. Перед съемками «Родины» меня пугали: Владимир Машков выделит на примерку от силы минут пятнадцать. А он дал столько времени, сколько было нужно».
Разработка костюмов, пошив и закупки – веселая часть работы, съемки – беспросветная рутина. Чем больше денег, тем медленнее снимают. За день выходит две минуты экранного времени (кино) и восемь минут сериала. С утра художник одевает, ночью – раздевает актеров, в промежутках бегает и поправляет, смотрит готовые сцены, чтобы ни одна стрелка на колготках не поползла, а потом с ассистентами и костюмером приводит костюмы в порядок. Тягомотина.
Развлекаются художники по-свое-му – добавляют фишки, которые зритель и не заметит. «Гордону в «Физруке» я подбирала потрясные ботинки – пусть их ни разу не показали крупным планом, мне все равно приятно сознавать, что образ цельный», – радуется Филимонова. Долматовская одевает людей на заднем плане так тщательно, что они с тихой надеждой осведомляются: «Ой, а нас макро снимать будут?» Ветераны исторических фильмов Патрахальцева и Шапкайц настаивают на ручной вышивке – «Да, на экране ее не разглядеть, но мы-то знаем...»
Все художники горько вздыхают, что после съемок их труд как бы обесценивается – отгремела «шапка» (пати по окончании съемок) – вещи отправляются на вечный покой, на склады. Патрахальцева лично выкупает любимые костюмы: «До слез жаль оставлять». А иногда гардероб забирают актеры – например, Светлана Хоченкова хранит все наряды «Краткого курса счастливой жизни», даже невостребованные лифчики. В то же время на западных аукционах трусы Уолтера Уайта из «Во все тяжкие» продают за десять тысяч долларов. Но у нас таких аукционов нет: мы же не в Голливуде.
фото: Елена Цибизова
0
199.00
