Трэвис Каланик прикрывает дверь, и становится тихо. Он меряет шагами переговорную, в серой рубашке поло и в серых же брюках-чинос немного напоминая баскетбольного тренера. Он пьет кофе и закусывает его фруктово-ореховой «здоровой» смесью из бумажного стаканчика. Вокруг стола — шесть молодых людей, они докладывают основателю и гендиректору Uber предварительные результаты эксперимента — новой версии приложения Uber, которое было выпущено тремя неделями ранее. То, что для пользователей выглядит как незначительные изменения в дизайне приложения, существенно влияет на число скачиваний, его использование, время подачи машины, рейтинги и пр. И все это имеет свои особенности в разных странах присутствия и при использовании разных моделей смартфонов. Добрые полтора часа он обсуждает каждую из представленных цифр, задает вопросы, проверяет на своем айфоне, как работает та или иная опция. Что-то заслуживает его одобрения, что-то вызывает раздражение: он боится, что клиент будет недоволен и это испортит ему настроение на целый день. Эти мероприятия называют в компании «джем-сейшен», на них выявляют проблемы, проблемы превращают в идеи, а идеи — в продукты. А продукты оценивают с точки зрения того, как они влияют на то, что более всего заботит Каланика, — эффективность Uber.
Один из самых известных персонажей Кремниевой долины, 40-летний Трэвис Каланик — №64 рейтинга самых влиятельных людей мира Forbes. Как его только не называют! Он «циничный» и «беспринципный», «злой гений» и «слетевший с катушек», «дружище» и «засранец». Каждый эпитет несет в себе долю правды, но ни один не объясняет, что такого особенного в этом человеке, благодаря чему он сумел сделать Uber самым богатым стартапом за всю историю: оценка компании на момент подготовки номера составляла $68 млрд.
В ходе джем-сейшена видно, что главная профессиональная черта Каланика — страсть к выявлению неполадок и их устранению. Он сам себя называет «главным специалистом по проблемам в Uber». Наблюдая за ним, видишь, как веселит его эта роль, как загорается его лицо, когда он говорит о новой кнопочке на дисплее. У многих основателей успешных компаний есть видение — Каланик из их числа. У других есть фанатизм евангелиста — это не про него. В себе Каланик видит человека, который должен провести Uber по пути, полному препятствий, которые надо брать снова и снова.
«Каждая проблема очень интересна, со своими нюансами, и ее надо решить сегодня. Но это еще и часть общей архитектуры, и ты одновременно создаешь механизм для решения аналогичных проблем в будущем, — говорит Каланик. — И лишь потом переходишь к следующей». Проблемы становятся все больше, и именно это делает Uber одной из самых интересных в мире компаний и объясняет, как Каланику удается собирать инвестиции — на сегодняшний день $16 млрд собственного капитала и заемных средств — притом что пока нет ни прибыли, ни планов на IPO.
Меньше семи лет прошло с момента запуска, а Uber уже во многих городах меняет представления об общественном транспорте, парковках и пробках, а для поколения миллениалов он изменил отношение к владению автомобилем. «Еще рынок автомобилей, рынок перевозок людей и потребительских товаров, — добавляет Каланик. — Можно спорить, во сколько все это оценивается, в $5 трлн или $6 трлн, это неважно, важно, что счет идет на триллионы». За последние два года Uber значительно расширил свое присутствие на планете и предложил целый ряд новых сервисов и опций. Это доставка еды (Eats) и курьерская доставка (Rush), а также дальние перевозки (Freight). Компания замахнулась на вертолеты (UberChopper), самолеты (UberSeaplane) и яхты (UberBoat). Она инвестировала большие средства в развитие беспилотных автомобилей, в том числе грузовых. И даже занимается проектом летающего автомобиля.
На главном для себя рынке совместного использования транспорта, каршеринга, Uber развивает несколько проектов, каждый имеет свою нишу. Разработано полноценное меню опций, таких как X (супердешевый вариант частных такси), Pool (такси с попутчиком), Black и Select (элитные такси), а в некоторых странах доступен также Moto. Миллионы тратятся на дотирование вовлеченных в сервис водителей, главная цель — застолбить площадку, обойти конкурентов. А потом уже можно будет поднять цены. По оценке Forbes, затраты компании могут составить в 2016 году порядка $2 млрд при выручке около $5 млрд. Доминировать на рынке завтра важнее, чем получить прибыль сегодня. «Когда я впервые вложился в эту компанию, я и не думал, что скоро буду интересоваться оборотом автоиндустрии, — говорит венчурный капиталист Билл Герли из Benchmark, один из первых инвесторов и член совета директоров Uber. — Теперь всех заботит, как повлияет эта компания на одну из крупнейших отраслей планеты».
Трэвис Каланик всегда интересовался закономерностями. Еще подростком он пытался анализировать движение на загруженных магистралях Южной Калифорнии и искал оптимальные пути проезда. Образование в области компьютерных наук (он учился в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, UCLA, но не окончил его) помогло ему точнее «настроить» свой мозг на решение задач. Еще в годы учебы он начал разрабатывать Scour, мультимедиапоисковик и файлообменник, который в итоге провалился. Его следующий стартап Red Swoosh давал медиакомпаниям удобный инструмент выкладывания видео онлайн, но с трудом собирал деньги, разочаровывал инвесторов и пережил много трудностей к тому времени, когда Каланик наконец продал его Akamai Technologies за $23 млн. Этот период своей жизни он характеризует словами «кровь, пот и дешевая лапша».
В 2009 году Каланик вместе с Гарретом Кэмпом основал компанию Uber, в 2010-м был запущен сервис такси на базе приложения UberCab. Поначалу это была игрушка для Каланика и его друзей, которые использовали Uber для перемещения по Сан-Франциско. Но вскоре Каланик понял, как с помощью математики служба такси может изменить всю систему городского транспорта. Если цены снизятся, это заинтересует больше пассажиров и, соответственно, привлечет больше водителей, время ожидания машин сократится, что опять же привлечет больше пассажиров, и водители смогут больше зарабатывать. Настройка этих циклов страшно увлекла Каланика.
Результатом стал самый быстрый за всю историю Кремниевой долины рост стартапа. Во II квартале 2016-го его выручка превысила $1 млрд, на компанию работало более 9000 штатных сотрудников и 1,5 млн водителей. Приложение Uber доступно более чем в 450 городах 73 стран мира. Каждый месяц службой пользуются 40 млн человек. Состояние самого Каланика Forbes оценил в $6,3 млрд, сейчас он ставит перед собой цель «сделать транспорт таким же надежным, как водопровод».
Примат эффективности становился все более очевиден, по мере того как увеличивался масштаб операций. «Вы создаете систему, это может быть процесс или код. ...И знаете что? Мы ведь живем в мире битов и атомов, так что любая проблема в конечном счете сводится к процессу или коду, — говорит Каланик. — Есть только люди, процесс и код». Порой джем-сейшены, посвященные той или иной проблеме, продолжаются несколько дней, до двух недель, по три-четыре часа ежедневно. Результатом могут стать, например, небольшие изменения в распределении обязанностей между подразделениями, позволяющие быстрее получать те или иные данные о рынке. Но, учитывая гигантский размер компании, эти мелкие изменения могут иметь большое значение.
Всего решения, принятые на джем-сейшенах, привели примерно к 1000 изменений в технологиях Uber. «Чем выше наша эффективность в нюансах, тем больше денег смогут заработать наши водители», — говорит технический директор компании Туан Фам. Uber привлекает простотой: нажал кнопку — машина пришла. Но чтобы все было так просто, мириады битов программного кода должны работать в идеальной гармонии. Как работает этот сервис? Вы нажали на кнопку, и ваше местоположение высветилось на серверах Uber, но на них уже видно местоположение всех сотрудничающих с сервисом машин. Их координаты обновляются каждые несколько секунд — а это требует постоянных вычислений. Когда водитель взял пассажира, место назначения и маршрут тоже маркируются, программа ведет водителя в нужное место и уже подыскивает ему следующего пассажира. Добавьте к этому биллинг, обработку данных, рейтинг, оценку поездки. В сервисе Pool все еще сложнее: ради снижения стоимости поездки для пассажира и повышения заработка водителя система ищет попутчика, причем такого, чтобы это не сильно увеличивало время поездки — тут требуется оценка ситуации на дороге. А еще желательно, чтобы второго пассажира можно было взять не разворачиваясь, поскольку первый пассажир будет этим недоволен. За четкость работы отвечает программный код. «За три с половиной года мы три раза переписывали нашу диспетчерскую систему», — говорит Туан Фам.
Пару лет назад Каланик осознал, что для компании жизненно важно иметь собственную картографию, и он переманил из Google Брайана Макклендона, одного из создателей Google Earth, который много лет возглавлял там картографическое направление. Трудно найти человека, который лучше знает, сколько инвестиций потребует это направление (Google потратил много миллиардов), и понимает, зачем это нужно. «В этом бизнесе все зависит от карт», — считает Макклендон.
Ранее Uber сотрудничал с Google Maps, но Макклендон уверяет, что есть вещи, которые этот сервис не умеет делать или делает плохо. Например, когда пользователь в Сан-Франциско начинает набирать в адресе, например, «den», он получает подсказку «Денвер», что неприемлемо. Есть и другие, весьма важные, нюансы. Когда Uber принимает решение, какого водителя соединить с пассажиром, недостаточно знать, где находится водитель, надо знать его местоположение через несколько секунд, когда он будет готов принять заказ. Если к тому моменту он уже проедет поворот, то перестанет быть самым подходящим вариантом.
Картографируя мир для себя, Uber собирает новые данные, чтобы улучшать «стыковку» пассажира и водителя. На помощь приходит машинное обучение и статистика. Каланик считает, что это направление значительно увеличит эффективность сервиса: можно будет направить пассажира к оптимальному месту посадки в машину, чтобы потом не попасть в пробку и лишний раз не разворачиваться. С другой стороны, важно и то, чтобы оснащенные камерами машины сервиса фиксировали дорожные знаки (например, «остановка запрещена») и система Uber их распознавала и не склоняла своих водителей к нарушению правил.
И, конечно же, картография имеет принципиальное значение для беспилотных такси, которыми Uber занимается два года. В сентябре 2016-го Каланик объявил, что в Питтсбурге (Пенсильвания) часть поездок будет осуществляться на беспилотниках (хотя водитель будет за рулем, чтобы контролировать поездку). Ранее компания за $600 млн купила Otto, стартап, созданный выходцами из Google, которые занимались там беспилотными грузовиками. В декабре беспилотники Uber появились и в Сан-Франциско. Это закрепило позиции компании на решающем направлении, которое скоро будет определять, как именно люди попадают из точки А в точку Б.
В феврале прошлого года Каланика впервые пригласили в качестве спикера интеллектуальной конференции TED. Было сложно, и он выступил не очень удачно. После выступления он встретил в кулуарах директора по маркетингу второй крупнейшей американской ретейловой сети Target Джеффа Джонса и спросил, как ему речь. «На четыре с минусом», — ответил тот. Каланик оценил его прямоту и несколько дней спустя уже был в Миннеаполисе, где находится головной офис Target, чтобы сделать Джонсу предложение о работе. В августе Джонс вошел в совет директоров Uber в качестве председателя подразделения по каршерингу. «Трэвис знает, кто нужен его команде, и он умеет добиваться своего», — комментирует Арианна Хаффингтон, которая тоже в прошлом году вошла в совет Uber.
Uber стремится стать транспортной сетью всей планеты, и сильные назначения и стабильный менеджмент подают позитивный сигнал рынку. Но поражение в Китае — негативный сигнал. Правда, внутри компании никто не говорит о поражении: вроде бы, потратив $2 млрд, Uber получил долю в своем китайском конкуренте Didi Chuxing, которая оценивается в $7 млрд.
Дело было так. Каланик с необычайным энтузиазмом ввязался в китайскую эпопею («Чем больше мне говорят «Не делай этого», тем больше я туда хочу»; «Вау, думаю, там есть что-то такое, чего другие не видят»). Поначалу развитие сервиса в Китае повторяло траекторию взрывного роста Uber во всем мире: он быстро завоевал 60 городов, в «китайской команде» работали 600 штатных сотрудников. За два года объем перевозок в Китае вырос до трети от всех перевозок сервиса в мире, но потом, как во многих других странах, начали расти издержки из-за «войны субсидий» с Didi. Дальше хуже, и постепенно Китай стал оттягивать на себя слишком много ресурсов.
Кончилось тем, что прошлым летом Каланик сдался и продал Didi подразделение UberChina, получив в китайском операторе миноритарную долю. «Надо было видеть, как Трэвис принял эту ситуацию: не как личное поражение, а как лучший выбор для Uber, — рассказывает Арианна Хаффингтон. — Он увидел, что цена «китайского выбора» слишком высока». Сам Каланик весьма оптимистично рассказывает об этой сделке: «Конечно, можно сказать, что мы не получили там, чего хотели. Но мы никогда не говорили, что нам везде нужна доля 100%. Мы приложили героические усилия, у нас была благая цель, и мы им показали, что можно сделать что-то, что они считали невозможным».
Сейчас возможности Uber практически безграничны. Компания генерирует гигантскую выручку, и после завершения китайской эпопеи пик издержек, похоже, пройден. Каланик может сосредоточиться на важнейших рынках — США, Бразилии и Индии, также он присматривается к другим отраслям, связанным с транспортом. «Когда ты поднимаешь $10 млрд, то, понятное дело, надо инвестировать», — поясняет он.
В США крупнейшим конкурентом Uber является Lyft, он работает в большинстве городов, «где происходит 90% всех пассажирских перевозок», как утверждает президент и сооснователь этой компании Джон Циммер. И тут на первый план выходит та самая эффективность, которой столь озабочен Каланик. Если он предложит более быструю подачу машин, посадит больше людей в одно такси, то Uber больше заработает на этом рынке. Вот почему Каланик так носится с проектом Pool (поездки с попутчиками), который бурно растет. В родном для компании Сан-Франциско уже 40% перевозок на Uber происходят в этом формате.
Pool интересует Каланика еще и потому, что он хочет сделать жизнь в городах лучше. Модель совместных поездок взрывает системы городского общественного транспорта. Муниципалитетам, которые борются с Uber, нарушающим монополию городских такси, тем не менее нравится идея сократить число машин на дорогах. И Каланик дает им готовое решение. К примеру, власти города Саммита (Нью-Джерси) недавно решили, что лучше субсидировать Uber, чем строить дополнительную парковку у вокзала. Так Uber неожиданно стал «хорошим парнем».
И, конечно, эффективности потребует переход на беспилотные автомобили. Очевидно, что это только вопрос времени, и Uber сделал на беспилотники крупную ставку. Наличие беспилотных такси изменит этот бизнес. Если сейчас у компании практически нет своего автопарка, то в будущем он появится. Скептики сомневаются, что Uber сможет конкурировать на этом рынке с автопроизводителями, такими как General Motors (в партнерстве с Lyft), Ford и Tesla, которые намерены развивать каршеринг на базе беспилотных машин собственного производства. Однако полная «беспилотность» будет достигнута еще нескоро, и автопроизводителям придется тогда быстро отстраивать конкурентный сервис, в то время как Uber имеет возможность постепенно вводить автономные перевозки.
Это преимущество весьма существенно, поскольку еще долгое время традиционные и беспилотные такси будут сосуществовать. Одно ясно: когда самоуправляемые авто станут реальностью, значение операционной системы перевозок — той самой идеальной координации битов и атомов, которую настраивает Каланик, возрастет как никогда. «Необходимо обсчитать человечество, действия человека в физическом мире», — убежден Каланик. Эта красивая и дерзкая задача его мотивирует.
— При участии Алана Онсмана и Брайана Соломона
0
230.00
