Владимир — город, богатый древними памятниками: великолепные Золотые ворота, построенный в XII веке Успенский собор с фресками Андрея Рублева и его ровесник — Дмитриевский собор, возведенный Всеволодом Большое Гнездо. В десяти километрах от Владимира, на заливном лугу находится церковь Покрова на Нерли — один из самых поэтических памятников древнерусского зодчества. Впрочем, на восточной окраине города есть еще одно место, туристами пока не разведанное. Правда, случайные гости могут и не понять, в чем его ценность, — увидев огромное поле, заросшее травой и бурьяном. Тем не менее оно хорошо известно всем интересующимся археологией и древним миром — это верхнепалеолитическая стоянка Сунгирь: самое северное в Европе из известных поселений древних людей эпохи позднего палеолита. А еще древнейший памятник на территории Владимирской области. Примерно 26–30 тысяч лет назад здесь, в районе впадения ручья Сунгирь в реку Клязьму, жили кроманьонцы, охотившиеся на мамонтов, диких лошадей и пещерных львов. В советские годы на месте стоянки хотели открыть музей, однако эта идея так и не была воплощена в жизнь. В итоге к ней вернулись лишь в последние годы: Владимиро-Суздальский музей-заповедник собирается возвести здесь ландшафтно-археологический парк. Своеобразным прологом к нему стало открытие постоянной экспозиции «Сунгирь. Верхний палеолит в центре Русской равнины» в Музейном центре «Палаты» 11 ноября.
Директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника Екатерина Проничева призналась журналистам:
— Наверное, ни одну другую выставку мы так не ждали всем нашим коллективом. Ведь она не только про верхний палеолит: это еще и ода человеческому труду. Люди, жившие на этой территории более 25 тысяч лет назад, были настолько развиты, что могли создавать произведения искусства: такие, например, как Сунгирская лошадка, представленная в экспозиции. Что это, если не удивительное свидетельство стремления человека к красоте...
Речь об одном из самых известных украшений, найденных на стоянке Сунгирь: небольшой фигурке лошади или сайги, вырезанной из бивня мамонта и украшенной точечным орнаментом. Задняя поверхность предмета отполирована — скорее всего, лошадку носили как подвеску-амулет. Кроме того, передняя часть головы заострена почти как лезвие: возможно, помимо сакральных функций у лошадки были и чисто прикладные. Кроме нее в экспозиции есть и другие ценные артефакты: всего представлено почти 250 предметов археологии и палеонтологии. Что, впрочем, лишь малая часть найденного в Сунгире: в фондах Владимиро-Суздальского музея-заповедника хранится более 70 тысяч предметов, собранных в ходе раскопок.
Как же удалось обнаружить древнюю стоянку? Это произошло совершенно случайно: летом 1955 года на окраине села Доброе (ныне — городская территория) шла разработка карьера кирпичного завода. Экскаваторщик Александр Начаров вдруг заметил в земле кости животных, лежавшие очень плотно. Находку передали археологам, и те выяснили, что кости принадлежат мамонту. Это стало началом цепочки открытий.
— Можно представить себе силу советской академической археологии 50–70-х годов, ведь удалось в одночасье остановить карьерные разработки и развернуть под Владимиром большую экспедицию с привлечением лучших специалистов — археологов и антропологов. Сунгирь относится к периоду, когда еще не существовало стран и народов: шло первоначальное освоение Евразии, причем в тяжелых, экстремальных условиях, — рассказал журналистам Николай Макаров, директор Института археологии РАН.
Первый зал экспозиции посвящен флоре и фауне, окружавшим древнего человека. Второй рассказывает непосредственно о раскопках, и главный герой здесь — советский ученый-археолог Отто Бадер. Именно под его руководством за 20 лет — с 1956-го по 1977-й — на месте стоянки удалось провести основные археологические работы. Впрочем, раскопки могли завершиться гораздо раньше — и не принести Сунгирю всемирной славы, — если бы не еще один счастливый случай. В 1964 году на 20 сантиметров ниже дна прежнего раскопа был обнаружен череп женщины. Вскоре был найден череп мужчины, а затем — мужской скелет вместе с полноценным погребением. Было решено возвести на этом месте музейный павильон: в 1969 году начались раскопки, и в итоге археологи обнаружили еще одно погребение — двух мальчиков-подростков, похороненных головами друг к другу. Как удалось установить позднее, одному было 9–12 лет, другому — 11–14. Генетические исследования показали, что они были дальними родственниками. Рядом со скелетами нашли человеческую кость, наполненную охрой, диски из бивня мамонта с геометрическим орнаментом, перстни, кольца, бусины, а также самое большое копье стоянки: его длина составляет 247 сантиметров. Богатство захоронения может указывать на особый социальный и сакральный статус умерших: правда, остается невыясненным, было ли это, например, ритуальное жертвоприношение. Гипсовый слепок погребения в натуральную величину можно увидеть на выставке — как, впрочем, и оригинальные украшения и даже копье, отреставрированное в нынешнем году в Центре имени Грабаря.
Владислав Житенев, доктор исторических наук, доцент МГУ, рассказал журналистам:
— Украшения — это невербальный язык коммуникации древних людей. Представители наших северных народов — носители традиционной культуры — могут многое понять друг о друге по расшитому костюму: даже если говорят на разных языках. Они видят, из какого племени человек, какой у него статус, вступил ли он в брак, есть ли дети. В случае Сунгиря тоже можно говорить о богатой истории, рассказанной костюмом. При этом считалось, что многие украшения как часть визуально-коммуникативной культуры направлены вовне. Однако на выставке представлен один из браслетов, с которым связано открытие, сделанное несколько лет назад хранительницей коллекции «Сунгирь» Владимиро-Суздальского музея-заповедника. Орнамент на этом браслете изображен в том числе и на внутренней стороне — где его никто, кроме владельца, не может увидеть. Аналогичным образом носят нательные крестики: их не видно под одеждой, однако для христиан они имеют глубокое религиозное значение. Правда, если речь идет о древности, возможны разные интерпретации: мы можем спросить у современных носителей традиционной культуры, для чего используется та или иная вещь. А люди, жившие в палеолите, не оставили нам письменных свидетельств. Так что мы оказываемся в области интерпретаций, которыми археологи все-таки не занимаются. Есть и другие загадки, связанные с Сунгирем: почему у одного из мальчиков из парного захоронения шапочка и пояс украшены клыками песца, а у другого таких украшений нет. Или что означают когтевые фаланги пещерных львов: у обоих мальчиков они расположены на поясе сзади — самим подросткам они не были видны. При этом у одного из мальчиков коготь пещерного льва находится во рту. Эти вещи относятся, казалось бы, к далеким временам, но чем больше мы изучаем Сунгирь, тем больше узнаем о себе. Приведу простой пример: известно, что нормальное количество друзей в социальных сетях составляет 200–300 человек — это так называемое число Данбара (Робин Данбар — британский антрополог и социолог. — «Культура»). Наши коллеги-палеогенетики провели исследование палеогенетических материалов Сунгиря и выяснили, что в палеолитическое время племя состояло из 250–400 человек. Это укладывается в число Данбара, которое используется для описания современных обществ. Можно сказать, что мы во многом живем по тем же социобиологическим законам, что и люди той эпохи.
Во втором зале представлены также костюмы эпохи палеолита, напоминающие традиционную одежду арктических народов. Эта реконструкция выполнена на основе находок из мужского погребения, открытого в 1964 году. «Вообще ткани и шкуры в палеолите не сохраняются, — рассказал «Культуре» Владислав Житенев. — Однако до наших дней дошли плетеные вещи — нам известны подобные памятники Центральной Европы: они отпечатались в суглинке, в почве, а потом произошел пожар, и они затвердели. При этом лишь в конце 1990-х было окончательно установлено, что в палеолите существовало плетение и ткачество. Хотя Бадер высказал это предположение раньше, на материалах стоянки Сунгирь, но к нему тогда не прислушались. А он оказался прав».
Наконец, четвертый зал посвящен научным исследованиям, которые продолжаются по сей день. Здесь можно увидеть реконструкцию внешности подростков, а также мужчины, захороненных на месте стоянки Сунгирь. Их облик удалось восстановить по методу советского антрополога Михаила Герасимова. Здесь же — множество других интересных экспонатов. В том числе — редчайшая вещь, на которую часто даже не обращают внимания.
— Это одна из древнейших в Евразии игл: с ее помощью украшения нашивались на одежду. На выставке представлен ее обломок. Раньше считалось, что иглы появились на территории Восточной Европы 24–25 тысяч лет назад, на территории Западной — еще позже. Но Сунгирь значительно древнее, так что эту иглу можно назвать одним из рекордов Сунгиря. Впрочем, у этой древней стоянки столько рекордов, что глаза разбегаются, — рассказал «Культуре» Владислав Житенев.
Здесь же установлены лайтбоксы, на которых показывают видео с любопытными фактами. Зрители могут узнать, что старший подросток из двойного захоронения был хорошо развит физически, много сидел на корточках — его ноги имели развитую мускулатуру; а еще, судя по особенностям костей рук и плечевого пояса, часто занимался метанием предметов — видимо, дротиков, — то есть охотился наравне со взрослыми.
— Археологию тяжело показывать. Особенно археологию каменного века — это узкоспециализированная тема, и ее нужно дополнять элементами, вносящими жизнь в достаточно холодный материал. Соединение в одной экспозиции подлинных предметов и интерактивных элементов позволяет, мне кажется, представить памятник со всех сторон, — объяснила «Культуре» куратор Людмила Базилевич, хранитель археологической коллекции «Сунгирь».
Что же дальше? Пока планируется возвести на месте стоянки природный парк — с экологическими тропами и видовыми площадками. Но существуют и далеко идущие планы.
— Там есть зона музеефицированного культурного слоя, который нельзя трогать, а есть участки, где культурный слой снят и можно установить музейные павильоны, рассказывающие о стоянке Сунгирь, — объяснил «Культуре» Олег Рыжков, заместитель генерального директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника. — Вообще представлено две эпохи: первобытная стоянка, залегающая на глубине трех-четырех метров, и славянское городище XI–XII веков: оно находится прямо на поверхности. Основная проблема — сохранение культурного слоя славянского городища, поскольку оно еще не раскопано и не изучено, археологи к нему не прикасались. А там, где археологи поработали со стоянкой и сняли культурный слой, можно ставить музейный павильон. В общем, должен получиться парк с павильоном — мы называем его археологическим ландшафтным парком. Потому что археологический парк подразумевает, что посетители увидят некую архитектуру, обнаруженную в ходе раскопок. А мы показываем именно ландшафт — это мало кто делает. Функционально это будет городской парк, но с историко-культурной особенностью. Сейчас склон зарос золотарником и канадским кленом — инвазивными растениями, которые забивают родную растительность. Мы сосредоточимся на скашивании зеленой массы и вырубке деревьев. Конечно, встанет вопрос — куда это девать. Здесь нам помогает наш спонсор «ЭкоЛайн»: у них есть супертехнология компостирования. Мы планируем перерабатывать все в компост, в мульчу, которой можно посыпать дорожки. Начнем работать над ландшафтным парком уже весной: нам согласились помочь Алексей Ретеюм и Артем Паршин из Ботанического сада МГУ «Аптекарский огород». Думаю, к 2025 году ландшафтная часть будет выполнена; может быть, успеем поставить небольшой павильон. Еще есть участок, где расположены гаражи: там можно поставить большую красивую постройку, но это пока еще не решенный вопрос. В гаражном кооперативе 600 участников, с ними нужно работать, договариваться. Можно выкупить или предусмотреть в будущем здании многоэтажную стоянку, предоставить места. В общем, есть варианты, как разойтись с миром, объяснить людям, что это делается в первую очередь для них. Но мечта о большом музейном комплексе — это перспектива десятилетий.
Фотографии предоставлены пресс-службой Владимиро-Суздальского музея-заповедника.
0
14.96
