По всей России массово гибнут пчелы от химикатов для обработки полей, что может привести к снижению объемов производства меда и росту цен на него. Возникшая проблема вновь обострила дискуссию между ведомствами о контроле за использованием ядохимикатов и качеством продукции, произведенной с их использованием
«Мертвых пчел с пасеки вывозили мешками», «В России из-за пестицидов гибнут пчелы», «В Тюменской области зафиксирована массовая гибель пчел» — такие заголовки можно увидеть сегодня во многих СМИ. Российские пасеки накрыла волна массовой гибели пчел, и один за другим регионы заявляют о новых ее случаях. Уже пострадали хозяйства в 30 субъектах РФ, среди них Татарстан, Башкирия, Удмуртия, Мордовия, Московская, Брянская, Воронежская, Липецкая, Курская области.
Больше всего пострадали регионы — лидеры по производству меда, в частности Башкирия, где, по данным «АБ-Центра», производят 5500 тонн меда (при общем объеме рынка примерно в 70 тыс. тонн в год), Приморский край (около 5000), Алтай и Татарстан (примерно 4000). По данным Национальной ассоциации пчеловодов и переработчиков пчелопродукции, ущерб от массовой гибели пчел в нескольких регионах России может составить более триллиона рублей. Пострадавшие пчеловоды говорят, что в общей сложности потеряли 50–60% своих пчел и почти весь мед.
Основная причина гибели пчел — химикаты: ими обрабатывали свои поля сельхозпроизводители недалеко от пасек. Те ульи, в которых был мед из нектара, собранного с отравленных полей, полностью уничтожены: ни меда, ни пчел и даже сами ульи непригодны для использования. Оценить общий ущерб сейчас сложно, но эксперты уже назвали его катастрофическим: для многих пчеловодов пасека была единственным источником дохода, на который теперь они рассчитывать не смогут. Кто ответит за последствия и возместят ли пчеловодам ущерб, неясно. Эксперты считают, что проблема намного шире: она выходит за рамки пчеловодства и связана с отсутствием в стране контроля за использованием на полях ядохимикатов.
Пасеки терпят убытки
«Я пришел на пасеку и увидел в ульях гору мертвых пчел. Они умирали в течение трех недель, и я ничего не мог сделать», — говорит Юрий Ломыкин, пчеловод из Курской области. Первые сведения о том, что пчелы стали погибать, поступили в СМИ больше месяца назад. Причина обнаружилась практически сразу, и во всех регионах она одна: рапсовые и масличные поля в период цветения обрабатывали химикатами для борьбы с вредителями. Ими отравились и пчелы. Химикаты использовали во всех регионах разные, например из группы синтетических пиретроидов и неоникотиноидов. Все эти препараты парализующего действия и оказывают особо мощное воздействие на вредителей, а заодно и на пчел. «В нынешнем году будет сильный неурожай меда. Мало того что погибли пчелы, так еще на урожай повлияла холодная погода», — рассказывает Вячеслав Колесников, владелец пасеки «Медом в ухо». Единственное, что смогли сделать некоторые пчеловоды, — откачать немного запечатанного меда, но его хватит только для собственного потребления.
Для многих пчеловодов доход, получаемый с пасек, — основной источник средств к существованию. По словам Куасара Мансурова, пчеловода из Татарстана, прибыль с большой пасеки в 60–70 ульев составляет 200–400 тыс. рублей при обороте 300–500 тыс. Благодаря высокой прибыльности бизнеса на доход от продажи пчеловоды живут весь год.
По словам пчеловодов, опыление сельхозрастений на 90% осуществляется пчелами. Но если в прошлом году и встречались случаи гибели пчел после орошения полей химией, то они были единичными. Что же изменилось сейчас? Раньше использовали химикаты II и III классов опасности: они менее токсичные, оказывают не столь пагубное воздействие на насекомых и не так вредны для пчел. В этом году аграрии стали применять препараты I класса, более токсичные; это связано с переходом на более привлекательную для выращивания агрокультуру — рапс. В последние пару лет экспорт рапса из России активно растет, рентабельность его производства выше, чем других культур. Несмотря на то что у рапса имеются свои плюсы для пчеловодства: с него собирается много пыльцы и она богата белком, — есть у растения и большой минус. Рапс сильно атакуют насекомые, и, вероятно, именно поэтому стали использовать химикаты I класса: инсектициды II и III классов со своей задачей не справлялись. «Для обработки рапса в борьбе с насекомыми используются чудовищно сильные препараты, которые вообще нежелательно использовать, а ими еще и обрабатывают поля семь раз в течение сезона», — говорит Александр Пономарев, главный редактор отраслевого портала «Мир пчеловодства».
Да и сам рапс — культура, которая на многих полях в этом году появилась впервые; сельхозпредприниматели, занятые его выращиванием, еще не знают точно, как за ним правильно ухаживать. «Фермеры ядохимикаты на полях используют с нарушением. У каждого препарата есть рекомендации по применению, которым нужно следовать очень строго. Можно погубить вообще всех опылителей, шмелей, жуков, бабочек. После обработки полей не остается ничего живого», — считает г-н Пономарев.
Препарат способен проникать в растение. В случае с рапсом его используют и для обработки семян — таким образом он попадает и в почву. «Время разложения препаратов этой группы — десять лет. Научные исследования в США показали, что химикат может вызывать онкологию, болезни Альцгеймера и Паркинсона», — говорит Сергей Тастан, председатель Союза пчеловодов Алтайского края. То есть он опасен и для людей, которые будут употреблять в пищу растения, обработанные этими химикатами. После такой обработки полей на земле ничего выращивать нельзя, и единственная возможная мера — вносить в почву биопрепараты на основе торфа и гуминовых кислот, которые ускорят процесс разложения.
В поисках виноватых
Химикаты I класса опасности, например неоникотиноиды, были в прошлом году полностью запрещены Евросоюзом для орошения полей как раз из-за вымирания пчел. У нас такого запрета нет, как и ведомства, которое контролирует использование ядохимикатов. Раньше за это отвечал Россельхознадзор, но в 2011 году с него сняли такую функцию и оставили ее на усмотрение самих фермеров. В итоге химикаты никем не контролируются, и, по сути, фермеры могут использовать в своих хозяйствах что угодно и как угодно. Россельхознадзор, придя к аналогичному выводу, обвинил во всем Минэкономразвития России, которое сняло с ведомства данную функцию. Пресс-секретарь Россельхознадзора Юлия Мелано отметила, что в последние восемь лет в нашей стране не контролируется производство, хранение, реализация и применение пестицидов и агрохимикатов, сообщает «Интерфакс». Сейчас у нас разрешено использовать 900 наименований средств защиты растений, при этом опаснее всего как раз те из них, что распыляют над полями с воздуха.
Отсутствие контроля со стороны государства привело к путанице: с одной стороны, фермеры не учитывают влияния химикатов на «соседей». С другой — они должны предупреждать пчеловодов о травле за три дня до начала процесса, но не все утруждают себя предупреждающими мерами, да и они оказываются неэффективными: три дня для пчеловодов слишком мало, чтобы сменить локацию пасек, кроме того, не все пчеловоды вовремя узнают об обработке полей. «Я потом узнал, что фермеры вешали объявление о предстоящем использовании ядохимикатов у магазина и давали эти сведения в газету, но в магазине я не был и газету не читал, так что узнал обо всем постфактум, когда увидел, что мои пчелы умирают», — говорит г-н Ломыкин.
Сейчас встает вопрос о том, чтобы использование химикатов контролировало государство; возможно, эту функцию снова возьмет на себя Россельхознадзор. Раньше ведомство регулярно проверяло производителей как химикатов, так и продукции, при изготовлении которой использовались пестициды. Ежегодно оно обнаруживало десятки тысяч упаковок контрафактных химикатов и закрывало подпольные цеха по их производству. А пока решается вопрос, стоит ли контролировать использование химикатов в России и кто это будет делать, пчеловоды не пострадавших от химикатов пасек пытаются помочь соседям, отправляя на их пасеки пчеломаток для создания новых семей на месте погибших.
0
120.00
