ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Oct. 30, 2020

Как Тутанхамон вышел из гробницы и поразил мир

«При нынешнем состоянии наших знаний мы можем с уверенностью сказать, что единственным примечательным событием его жизни было то, что он умер и был похоронен»,— писал в 1923 году о фараоне Тутанхамоне археолог Говард Картер. Тутанхамон стал правителем Египта в 1335 году до нашей эры, когда ему было всего девять. За десять лет у власти он не совершил ничего достойного учебников истории и умер в 19, не оставив наследников. Его похоронили в Долине царей, некрополе египетских фараонов, в самой маленькой гробнице. Верящие в загробную жизнь египтяне доверху заполнили гробницу всем необходимым, включая семена арбуза и миндаль, сандалии, ткани, музыкальные трубы, разобранную колесницу, лук со стрелами, весла, чтобы плавать по рекам подземного мира, набедренные повязки, золотой трон и многочисленные драгоценности. Все это действительно пригодилось Тутанхамону, когда спустя почти три с половиной тысячи лет началась его настоящая загробная жизнь.

Своей славой Тутанхамон обязан Говарду Картеру. Картер был одиннадцатым ребенком в семье газетного иллюстратора и с детства обожал Египет. Соответствующего образования отец ему дать не мог, зато научил рисовать. Художественный талант юноши привлек лондонского мецената, владевшего коллекцией египетских древностей. В 1891 году он помог семнадцатилетнему Картеру устроиться рисовальщиком на раскопки в Египет: учась на практике у главных археологов мира, Картер не только восполнил пробелы в образовании, но вскоре и сам стал одним из главных специалистов по Древнему Египту. На протяжении шести лет он даже работал инспектором памятников в Службе древностей, департаменте при египетском Минкульте, отвечающем за археологические находки. В 1907 году, уйдя со службы, Картер познакомился с 40-летним лордом Карнарвоном — одним из самых богатых людей Великобритании, в чьем замке Хайклер в Беркшире впоследствии будут снимать «Аббатство Даунтон». В Египет Карнарвон приехал по рекомендации врачей — в 1901 году он, заядлый автомобилист, попал в аварию, и холодный климат Великобритании не способствовал восстановлению после травм. Поправляя здоровье, Карнарвон заинтересовался археологией и даже начал свои раскопки, но за пару лет нашел только древнюю мумию кошки. Не добившись быстрого результата, но по-прежнему увлеченный идеей раскопать сокровища фараонов, Карнарвон решил воспользоваться помощью специалиста и нанял Картера, который убедил его, что сдаваться не надо.

К этому времени Долина царей считалась уже изученной вдоль и поперек. Начал копать там еще Наполеон, в конце XVIII века завезший в Египет французских археологов. Вскоре обнаружилось, что почти все гробницы — и фараонов, и обычных египтян — были разграблены еще в древности. Те немногие драгоценности, амулеты, мебель, папирусы и, конечно, мумии, которые сохранились с древних времен, к началу XX века были раскопаны либо учеными, либо новыми мародерами. Однако Картер был уверен, что где-то в Долине царей еще лежит нетронутой гробница загадочного фараона Тутанхамона, от которого в истории осталось практически одно имя. На это указывали найденные им фаянсовая чаша, кусок золотой фольги и тайник с погребальными предметами, которые носили имя Тутанхамона. Предъявив свои находки и соображения Карнарвону, он убедил его начать новые раскопки.

За следующие 15 лет Картер раскопал 13 кувшинов из кальцита и две хижины древних строителей, работавших на другой гробнице. В 1921 году Карнарвон, давно вылечившийся от последствий аварии и уже почти перебравшийся обратно в Англию, твердо решил прекратить убыточную миссию, однако Картер убедил его остаться еще на один сезон.

В ноябре 1922 года, через три дня после начала нового сезона раскопок, нанятый Картером мальчик-водонос, снимая глиняные кувшины с осла, обнаружил в песке ступеньку. Спустя еще месяц Картер уже заглядывал через дырку в стене в шестьдесят шестую по счету гробницу в Долине царей, принадлежавшую тому самому Тутанхамону: «Детали комнаты медленно выходили из темноты... странные животные, статуи и золото — везде блеск золота». Картер и Карнарвон тут же созвали пресс-конференцию, где объявили о главном открытии в истории археологии — обнаружении единственной неразграбленной гробницы египетского фараона, сохранившейся в первозданном виде. Оказалось, что хижины древнеегипетских рабочих, которые обнаружил Картер, развалившись, когда-то прикрыли собой гробницу и таким образом защитили ее от грабителей. С фараоном поважнее такой халатности не допустили бы, другое дело Тутанхамон. Прижизненная заурядность принесла ему звание самого известного фараона в истории.

Новость о небывалом открытии разлетелась по миру, и в Египет хлынули туристы. Ждать появления самого фараона пришлось еще полтора года. Картер скрупулезно очищал, фотографировал, описывал, каталогизировал все, что было в гробнице: «Это было как игра в бирюльки, как вынести одну вещь, не задев другую и не повалив все в кучу. Настоящий кошмар». Кульминация наступила 28 октября 1925 года, когда Картер наконец добрался до инкрустированного бирюзой золотого саркофага, в котором лежала мумия Тутанхамона в погребальной маске из чистого золота. Ничего подобного прежде археологи не находили. Изучив мумию, они объявили, что Тутанхамон умер совсем молодым и что в его теле были обнаружены множественные травмы. Хотя ученые до сих спорят о точной причине смерти фараона, тогда новости были восприняты однозначно, и в массовом сознании юный покалеченный фараон в бинтах стал ассоциироваться с не вернувшимися с войны солдатами. Как писала об этом The New York Times: «Когда перевязанные с такой нежностью останки выносили на носилках из гробницы, они напоминали мертвых солдат, выносимых из окопов».

Молодого фараона мир встречал и как героя, и как жертву, и как новую звезду. Единственным, кто не смог насладиться триумфом Тутанхамона, оказался лорд Карнарвон: спустя несколько месяцев после открытия гробницы он умер от воспаления легких, развившегося на фоне заражения крови, вызванного укусом комара.

Как Тутанхамон стал жертвой папарацци и всех проклял

Незадолго до смерти лорд Карнарвон успел совершить сделку, сыгравшую роковую роль в посмертной судьбе Тутанхамона. В 1922 году из-за недостатка средств для продолжения раскопок он продал первый в истории эксклюзив, передав газете The Times за £250 тыс. по нынешнему курсу исключительный доступ к новостям и фотографиям с раскопок, а также право за деньги снабжать остальную прессу этими материалами. Это раззадорило публику и разозлило конкурентов, готовых скорее потратиться на командировки корреспондентов, чем заплатить The Times. В Египет со всего мира бросились газетчики в надежде урвать собственный эксклюзив.

Наплыв людей был такой, что между Долиной царей и Каиром в срочном порядке пришлось построить три новые телеграфные линии, местную станцию скорой помощи переформатировали под пресс-центр, а в двух крупнейших в районе гостиницах выставили в саду палатки и армейские койки для тех, кому не хватило мест в номерах. Картер писал в дневнике: «Журналисты сидят вокруг нас целыми днями, болтают, фотографируют гробницу и друг друга и страшно надеются что-нибудь увидеть. Я очень боюсь, как бы стены не обрушились и эта толпа не грохнулась в гробницу».

Новостей, чтобы прокормить такую ораву журналистов, раскопки предоставляли недостаточно (да и те принадлежали The Times), и довольно быстро от освещения события века газеты перешли к его оценке. «Только представьте,— писала London Times,— что году, скажем, в 5923-м гробницу королевы Виктории захватили иностранцы, разграбили содержимое и вытащили тело монархини всем на обозрение. Понравилось бы нам такое?» Ответ давала The New York Times: «Никому больше не приходит в голову бояться осквернения могил. Наука, упразднившая Всевышнего и наделившая атом всеведением, ставит себе отвратительные цели и с легкостью их достигает». Беспокойство относительно того, не навлекло ли человечество на себя беду, вторгшись во владения фараона, быстро распространялось. Автор приключенческих романов Генри Райдер Хаггард предложил собрать все древнеегипетские мумии внутри Великой пирамиды в Гизе и от греха подальше залить бетоном. Лорд Карнарвон в интервью The Times заявлял, что он тоже против того, чтобы мумии выставлялись под стеклом в музеях, «удовлетворяя чей-то больной интерес». Именно Карнарвону, однако, предстояло перевести панику на новый уровень: когда спустя несколько месяцев он умер, журналисты в один голос заявили, что это месть мумии за кощунственные раскопки.

Миф о проклятии мумии не был новым: к этому времени он уже давно кочевал по готическим страшилкам, впервые появившись в 1828 году в романе Джейн Лаудон «Мумия!». Однажды Лаудон посетила модную в высшем лондонском свете забаву — сеанс разворачивания мумии (с привезенной из Египта мумии прилюдно один за другим снимали бинты), и под впечатлением от увиденного, а также от вышедшего незадолго до этого «Франкенштейна», написала первый роман, в котором древнеегипетский покойник был представлен в роли злобного ходячего мертвеца, проклинающего потревоживших его покой. На протяжении следующих ста лет проклятие мумии обитало в художественной литературе, но с открытием гробницы Тутанхамона превратилось в настоящую городскую легенду.

Не последнюю роль в этом сыграла Мария Корелли — самая читаемая английская писательница рубежа веков. Хотя критики называли ее «посредственностью с воображением Эдгара По и талантом детской няни», незамысловатые мистические романы Корелли о сделках с дьяволом и реинкарнации издавались тиражом большим, чем Киплинг, Конан Дойль и Уэллс, вместе взятые. Когда после смерти Карнарвона Корелли в интервью заявила журналистам, что лично предупреждала его о проклятии мумии, новость перепечатали все (хотя древнеегипетскую книгу, в которой Корелли якобы вычитала о проклятии, так никому найти и не удалось).

После интервью Корелли в газетах началась настоящая битва экстрасенсов: выяснилось, что только ленивый не предупреждал Карнарвона об опасности. Один самопровозглашенный некромант винил Картера в том, что он уничтожил глиняную табличку на входе в гробницу с предупреждением, что «смерть на быстрых крыльях придет к каждому, кто потревожит фараона». Знаменитый последователь спиритуализма Артур Конан Дойль, напротив, говорил, что виноваты не неаккуратные люди, а злые духи: «О силах древних египтян ходит множество легенд, и я не стал бы дурачиться с их могилами. А утверждать, что злые духи не существуют только потому, что они не убивают всех подряд, такая же глупость, как утверждать, что бульдоги не существуют потому, что они не кусают всех подряд». Общей истерии поддался даже сын покойного Карнарвона, который заявил, что в ту самую секунду, когда умер его отец, во всем Каире погас свет, а в замке Хайклер в Беркшире умер любимый терьер Карнарвона Сьюзи.

Уверения египтологов, что проклятия не были распространены в Древнем Египте, не работали. На проклятие Тутанхамона уже сваливали все подряд, от гибели туриста, сбитого такси в Каире, до смерти 80-летнего египтолога из Лувра, никакого отношения к Тутанхамону не имевшего. В Великобритании смерть Карнарвона вызвала панику среди коллекционеров египетских древностей, которые, боясь проклятия, стали отправлять в Британский музей все предметы египетской старины. В Америке один политик призвал проверить все местные музеи на наличие проклятых мумий. Как отличить проклятую мумию от непроклятой, не сообщалось.

Говард Картер объяснял всеобщее помешательство скукой: «После Первой мировой люди так устали от однообразных новостей о репарациях, конференциях и мандатах, что готовы были поверить в любую увлекательную чушь». Самого Картера, впрочем, ажиотаж вокруг проклятия прославил не меньше, чем Тутанхамона. Почти как Индиана Джонс, он получал мешки писем от поклонников со всего мира и ездил с лекциями по Европе и Америке, собирая огромные залы вроде Ковент-Гардена, куда было не достать билетов. Журнал Art And Archeology с гордостью писал, что благодаря Картеру «археология стала вызывать такой же ажиотаж, как бейсбол, международная политика и загадочные убийства».

Как Тутанхамон стал символом новой роскоши, съездил в Голливуд и поучаствовал в начале Второй мировой

«Тутанхамон, хотя и мертв, царствует над нами прямо сейчас. От имени Тутанхамона не спрятаться нигде. Его кричат на улицах, шепчут в отелях, с ним засыпают и просыпаются. В магазинах продают пепельницы с Тутанхамоном, шляпы с Тутанхамоном и фотографии с Тутанхамоном, а скоро, вероятно, будут продаваться и настоящие сокровища Тутанхамона»,— писала еще в 1923 году The New York Times. Тутанхамон оказался героем нового времени — ревущих 1920-х с их демонстративным потреблением и культом роскоши. Молодой, окруженный богатством, не уступающий по известности даже кайзеру Вильгельму и Генри Форду, Тутанхамон, как великий Гэтсби, при этом оставался загадкой: среди найденных в его гробнице сокровищ — почти 6 тыс. предметов — не оказалось ни одного документа, проливающего свет на личность и судьбу фараона. О Тутанхамоне слышали все, но никто ничего о нем не знал, что делало его идеальным объектом для разнообразных сплетен — и одновременно пустой оболочкой, которую можно заполнить чем угодно.

Картера заваливали предложениями о сотрудничестве со всех сторон: кинопродюсеры просили сценарий фильма, дизайнеры — эскизы фараоновых туфель, а повара, уверенные, что мумии делали не только из людей, но и продуктов,— рецепты мумификации мяса и овощей. В продаже появились лимоны фирмы «Король Тут», пудра «Королева Нила» и книга предсказаний Тутанхамона. Shell рекламировала изображением Тутанхамона бензин, Singer — швейные машинки, а табачная компания W.D. & H.O. Wills — сигареты. В Нью-Йорке танцевали тутанхамонский фокстрот под джазовый хит «Old King Tut», а в Лондоне всерьез обсуждали переименование ветки метро в честь Тутанхамона. Говорят, даже были попытки зарегистрировать имя Тутанхамона как товарный знак, но безуспешные.

Во многом на волне этой египтомании сформировался стиль ар-деко: Международная выставка современных декоративных и промышленных искусств 1925 года (от сокращенного названия которой — Arts Decoratifs — и получил свое название стиль ар-деко) сплошь была уставлена вариациями на египетские темы. Оттуда наследие Тутанхамона в виде скарабеев, иероглифов, лотосов, змей и пирамид перекочевало в костюмы Эрте и Бакста, лампы Джакометти, броши Картье, на фасады Крайслер-Билдинг и кинотеатров по всему миру.

Когда кинотеатры начали превращаться в древнеегипетские храмы с папирусами на колоннах и фигурами богов с головами животных, на Тутанхамона обратил внимание Голливуд. Первый фильм о Тутанхамоне задумал еще лорд Карнарвон. Вместе со студией MGM он готовил настоящий блокбастер, где показали бы и торжественное погребение Тутанхамона в древности, и не менее торжественное открытие гробницы уже в XX веке. Продюсеры были уверены, что фильм станет самым прибыльным в истории, но смерть Карнарвона разрушила планы. Без Тутанхамона Голливуд, впрочем, не остался: в том же 1923 году вышли фильмы о мошеннике, спрятавшемся в саркофаге Тутанхамона, которого приняли за мумию и пытались оживить электричеством («О, Мумия!»), о страстном романе будущей жены Тутанхамона («Танцовщица Нила») и, кончено, о проклятии Тутанхамона («Восьмая жена Тутанхамона»). Закрыл тему фильм «Мумия» (1932), снятый по сценарию бывшего журналиста Джона Балдерстона, ездившего на открытие гробницы Тутанхамона и с тех пор уже поработавшего над сценариями «Дракулы» и «Франкенштейна». Вместо Тутанхамона в фильме зверствует оживший жрец Имхотеп, но отсылки к Тутанхамону остались: первой жертвой проклятия мумии тоже становится британский лорд, ее откопавший.

Финальный аккорд первой волны тутомании прозвучал по радио. В 1939 году журналист BBC, один из пионеров радиодокументалистики и египтолог-любитель Рекс Китинг предложил руководству Египетского музея в Каире устроить радиотрансляцию игры на 3000-летних трубах из гробницы Тутанхамона: «Только так мы сможем вдохнуть жизнь в мертвые кости и, преодолев границы времени, по-настоящему ощутить себя в Древнем Египте». Удивительно, но в музее безумную затею поддержали — вероятно, рассчитывая привлечь туристов. Чтобы послушать, как британский трубач Джеймс Тапперн играет по очереди на двух военных трубах Тутанхамона, радиоприемники 19 апреля 1939 года включили 150 миллионов человек.

Возможно, концерт придал бы новый импульс и без того не сдававшей позиций тутомании, но началась Вторая мировая война. В ней, разумеется, тоже обвинили Тутанхамона, а точнее — Рекса Китинга, решившегося осквернить фараоновские трубы и навлекшего на человечество очередное проклятие. Впоследствии будут говорить, что в эти же трубы дули и в 1967-м перед Шестидневной войной, и в 1990-м перед войной в Персидском заливе, и в 2011-м перед «арабской весной».

Как Тутанхамон оказался жертвой заговора, отправился в мировое турне и наладил отношения США и Египта

«Это в пределах нормы,— говорил профессор анатомии Рональд Харрисон в 1969 году, указывая на небольшое пятно на рентгеновском снимке черепа Тутанхамона.— Однако это может быть и кровоизлияние, причиной которого мог быть удар по затылку, что, в свою очередь, могло привести к смерти». В эпизоде «Тутанхамон: посмертный снимок» популярного документального сериала BBC «Хроники», запущенного Дэвидом Аттенборо, Харрисон делился результатами нового исследования мумии. Тогда впервые с середины 1920-х британские ученые получили доступ к Тутанхамону, провели внешний осмотр и сделали рентгеновские снимки. Ничего интересного на них ученые не увидели, в отличие от 1,5 млн зрителей BBC, пораженных новостью: Тутанхамона могли убить. Харрисон потом пытался объясниться: «Убийство крайне маловероятно, мгновенная смерть после такой травмы точно не наступит, вряд ли кто рискнул бы пытаться убить фараона таким ненадежным способом. Я склоняюсь к теории, что врожденная аневризма прикончила Тутанхамона». Но больше его не слушали: газеты по всему миру уже писали о том, что фараона убили предатели, затеявшие военный переворот. Интерес к юноше-фараону вспыхнул с новой силой, но на этот раз правительство Египта решило не пускать прибыльное дело на самотек: вместо того чтобы ждать в гости туристов, оно отправило фараона на гастроли. Сокровища, обнаруженные в гробнице Тутанхамона, с середины 1920-х так и хранились в Египетском музее Каира и почти не выставлялись за его пределами. Поэтому выставка с 50 объектами из гробницы должна была произвести фурор — тем более что среди них была и знаменитая золотая погребальная маска Тутанхамона.

Первым пунктом гастролей стал Лондон. В 1972 году, к 50-летию открытия гробницы, в Британском музее открылась выставка «Сокровища Тутанхамона» — открыла ее лично Елизавета II. За полгода посмотреть ее пришло более полутора миллионов человек. Репортеры со всего мира отмечали прежде невиданную вещь: очереди в музей. И это при том, что работал он с 9 утра до 10 вечера без выходных, чего не было ни до, ни после. Та же история повторилась на следующий год во время гастролей по СССР, где выставка была показана в трех крупнейших музеях: Пушкинском (с декабря 1973-го по май 1974-го), Эрмитаже (с июля по октябрь 1974-го) и Государственном музее изобразительного искусства в Киеве (до весны 1975-го). Часы работы музеев были продлены, выходные отменены, но это не помогло избежать многочасовых очередей, тем более что для советского человека, ограниченного в своих перемещениях по миру, Египет был куда большей экзотикой, чем для среднестатистического британца. Сообщения о предстоящей выставке вызвали неоднозначную реакцию в советской прессе, вплоть до опасений, что памятники из гробницы могут содержать вредные микробы и привести к эпидемии в Советском Союзе. Не обошлось и без дурных предзнаменований: в тот момент, когда упаковка экспонатов для отправки в СССР была почти завершена, началась война Судного дня — Каир оказался на военном положении, а выставку пришлось перенести. Эта же война, однако, обеспечила Тутанхамону и его сокровищам еще один пункт назначения, где его слава достигнет апогея.

Директоры двух главных американских музеев — Национальной галереи в Вашингтоне и Метрополитен-музея в Нью-Йорке — несколько раз пытались договориться об отправке «Сокровищ Тутанхамона» в США, но в Египте вести дела с американцами отказывались. Виной была политика: в 1967 году, после поражения в Шестидневной войне, Египет разорвал дипломатические отношения с США, выступавшими союзниками израильтян, и американское посольство в Каире было закрыто. Во время войны Судного дня американские дипломаты вернулись в Каир, чтобы выступить посредниками в мирных переговорах. В составе делегации был и госсекретарь Генри Киссинджер, которому удалось не только договориться о перемирии, но и подружиться с президентом Египта Анваром Садатом. Садат был недоволен Советским Союзом, не поддержавшим его должным образом в конфликте с Израилем, и был готов наладить отношения с США. На следующий год укреплять новую дружбу в Египет отправился уже сам президент Ричард Никсон. В Египте Никсона — погрязшего в Уотергейтском скандале и растерявшего на родине поддержку (до его отставки оставалась пара месяцев) — встречали как героя: толпа скандировала: «Да здравствует Никсон!», а Садат официально заявлял, что импичмент американского президента станет настоящей трагедией. По законам дипломатии новый этап в отношениях между странами полагалось скреплять подписанием какого-нибудь договора: желательно, как говорили американские дипломаты, такого, который не вызовет споров и в честь которого можно устроить прием. Тут-то и пригодилась выставка Тутанхамона: Никсон с Садатом подписали договор об американском туре «Сокровищ» с посещением большего количества городов, чем во время тура по СССР.

Директор Музея Метрополитен Томас Ховинг, которому поручили заняться выставкой, был уже не слишком рад: «Когда в офисе Киссинджера нам сообщили, что к нам могут привезти Тутанхамона и мы обязаны гарантировать его безопасность, мы испугались ответственности и были готовы отказаться. Тогда Киссинджер лично сказал, что выставка является жизненно важной для ближневосточного мирного процесса и будущих отношений с Египтом — и если Метрополитен со всеми своими ресурсами не станет главным организатором, федеральное правительство будет „обеспокоено"». Беспокойство правительства грозило отказом в грантах, и Ховинг согласился.

Ожидая не меньшего наплыва посетителей, чем в Великобритании и СССР, Ховинг подошел к подготовке со всей серьезностью и даже отправил сотрудников в Диснейленд учиться работать с толпой. От очередей, растянувшихся на несколько кварталов, это, конечно, не спасло. The New York Times писала о женщине, мужу которой стало плохо, когда они уже почти отстояли очередь: сесть с супругом в машину скорой она согласилась только тогда, когда сотрудники музей пообещали, что второй раз им стоять в очереди не придется. Билеты на Тутанхамона достать было сложнее, чем когда-то на Элвиса: спрос был такой, что спекулянты перепродавали двухдолларовые билеты по $45, а в VIP-очередь в музей выстраивались Шер, Энди Уорхол, Элизабет Тейлор и жены бывших и будущих президентов. Associated Press писало, что «поход на Тутанхамона — теперь главный показатель статуса, даже больше, чем секс», а The New York Times — что «египетская лихорадка распространяется быстрее, чем азиатский грипп». Сувенирные магазины выручали на Тутанхамоне в среднем по $100 тыс. в неделю — и это только в музеях. Как и в 1920-х, Тутанхамон стал появляться везде — от мебели и обоев до спальных мешков и нижнего белья. Комик Стив Мартин даже записал пародийную песню о том, как «юный фараон принес себя в жертву туризму»,— и продал более миллиона пластинок.

Тутанхамон привел в музей людей, которые никогда туда не ходили (по опросам, 25% посетителей выставки побывали в музее впервые), и, по словам самого Ховинга, превратил его из «переполненного склада для возвышенных любителей искусства» в модное место. Впредь, чтобы поддерживать этот статус, музеи по всему миру станут делать ставку на выставки-блокбастеры: те же «Сокровища Тутанхамона» принесли в бюджет Нью-Йорка $111 млн, потраченных посетителями на отели, рестораны, сувениры и транспорт.

Египет тоже заработал на выставке, получая большую часть прибыли от продаж в музейных магазинах — только из Метрополитена в Египет уехало около $5 млн, а в США Тутанхамон побывал еще в пяти музеях. После такого успеха выставка каталась по миру еще несколько лет — до 1981 года, когда Анвар Садат стал жертвой военного переворота. Говорят, выстреливший в Садата солдат крикнул: «Я убил фараона!» Впоследствии Тутанхамона еще не раз вспомнят во время восстаний.

Как Тутанхамон стал национальным героем и навсегда вернулся на родину

Споры о том, кому — только Египту или всему миру — принадлежат сокровища фараонов, начались еще в 1922 году. Открытие гробницы Тутанхамона совпало с провозглашением независимости Египта от Великобритании. Хотя де-факто страна будет находиться под британским контролем вплоть до окончания Второй мировой, египтяне уже тогда принялись защищать свои национальные интересы, начав как раз с археологических памятников. Прежде по закону иностранные археологи могли оставить себе половину всего найденного на территории Египта, кроме самих мумий и саркофагов. Когда появились первые новости об открытии гробницы Тутанхамона, стало понятно, что закон нужно менять. Еще до официального открытия гробницы стали распространяться слухи, что Картер с Карнарвоном на трех самолетах втайне уже переправили чуть ли не все сокровища и планируют похитить даже мумию. После открытия гробницы слухи были развеяны, но египтяне уже были настроены против археологов. Одни считали, что погребенных царей вообще нельзя трогать: гробницу следует запереть, а мумию оставить в покое. Другие — что сокровища надо выставить перед всем народом в Египетском музее. И те и другие, впрочем, были против того, чтобы делиться сокровищами с «оккупантами».

На фоне роста националистических настроений в Египте зародился фараонизм. Последователи этой идеологии вдохновлялись доисламским Египтом и пропагандировали египетский ренессанс, возрождающий Древний Египет. Тутанхамон играл здесь не последнюю роль: идеологи фараонизма сравнивали его пробуждение с пробуждением Египта от многолетнего сна, а его изображение даже появилось на египетских банкнотах. На этом фоне заявления Картера, что сокровища Тутанхамона принадлежат не Египту, а всему человечеству, встречались враждебно и не способствовали взаимопониманию.

В 1923 году отношения между египетскими властями и британским археологом окончательно испортились. Началось все с того, что Картеру запретили провести частную экскурсию по гробнице до ее официального открытия, то есть до того, как ее смогут посетить египтяне. Возмущенный Картер устроил забастовку: закрыл гробницу, остановил раскопки и уехал в Англию. Египтяне в ответ поменяли на гробнице замки и запретили Картеру въезд в страну. В марте 1924 года премьер-министр Египта Саад Заглул официально открыл гробницу Тутанхамона для египетской публики. Торжественная церемония вылилась в антибританскую демонстрацию, а сам Тутанхамон мгновенно стал символом египетских националистов. Пошли слухи, что в гробнице нашли папирусы с новой — взрывоопасной — информацией об исходе евреев из Египта. Картер прекрасно знал, что никаких секретных папирусов не существует, но пригрозил опубликовать их, если его не впустят обратно в страну. Шантаж вернуться в Египет ему не помог, зато помогли обстоятельства.

19 ноября 1924 года сэр Ли Стек, британский командующий египетской армией и генерал-губернатор Судана, был застрелен на улицах Каира группой террористов. Британия ввела войска, правительство Заглула ушло в отставку, а на его место был посажен пробританский политик и старый друг Картера Ахмад Зивар. Зивар разрешил Картеру вернуться в Египет, но с условием, что работы на раскопках будут носить исключительно научный характер и ни о каком вывозе сокровищ Тутанхамона из страны не может быть и речи. Сокровища, за исключением мелких объектов, вывезенных контрабандой, остались в Египте, но вопрос о том, кому они принадлежат, закрыт не был.

Когда в 1976–1979 годах в США гастролировала выставка «Сокровища Тутанхамона», афроамериканский журнал Sepia жаловался: «Большинство зрителей, которые часами ждут возможности взглянуть с восхищением на бесценную коллекцию, не осознают, что Тутанхамон был черным!» Борцы за права чернокожих ругали организаторов выставки, которые сознательно «украли их героя», скрыв от публики информацию о расе фараона. В ответ американские ультраправые группировки стали заявлять, что Тутанхамон был белым (основываясь на информации о мумии из соседней гробницы). Так начался многолетний спор о расе знаменитого фараона. В начале 2000-х годов японский египтолог Сакудзи Ёсимура решил положить спорам конец и провести ДНК-исследование мумии Тутанхамона, но египетские власти в последний момент отказались от этой идеи. Говорят, они опасались, что Тутанхамон может оказаться евреем, что позволит Израилю претендовать на египетские земли. Так это или нет, но иностранные ученые к исследованию ДНК Тутанхамона с тех пор больше не допускались.

О Тутанхамоне как национальном герое снова вспомнили во время египетской революции 2011 года. Недовольные 30-летним правлением Хосни Мубарака, бывшего соратника президента Садата, пришедшего к власти после его убийства, протестующие рисовали по всему Каиру граффити с Тутанхамоном в маске Гая Фокса, а когда мародеры напали на каирский Египетский музей, выстроились в живую цепь вокруг него, чтобы защитить сокровища Тутанхамона.

В 2016 году министерство древностей Египта решило организовать новое турне сокровищ из гробницы Тутанхамона. Вырученные средства предполагалось направить на строительство нового Большого Египетского музея в Гизе, в который затем поместить сокровища Тутанхамона, с тем чтобы они больше никогда не покидали Египет. Музей планировалось открыть в этом году, но из-за пандемии открытие перенесли на 2021 год. Она же положила конец последнему мировому турне Тутанхамона: успев посетить Лос-Анджелес, Париж и Лондон, но так и не доехав до Австралии, он вернулся в Египет — возможно, теперь навсегда.